И тут с Питером Марлоу началась истерика, и все в хижине решили, что он рехнулся. Только когда Майк хорошенько потряс его, он перестал смеяться.

– Извините, просто вспомнил домашнюю шутку.

Когда Дринкуотер вернулся, Питер Марлоу притворился, что смертельно озабочен пропажей еды. Дринкуотер тоже изобразил беспокойство и сказал, облизываясь:

– Что за грязная шутка.

И с Питером Марлоу снова началась истерика.

Наконец Питер Марлоу ощупью добрался до своей койки и, обессиленный, лег на спину. Эта усталость добавилась к накопленной за два изнурительных дня. Он заснул, и ему снился Дринкуотер, поедающий горы маленьких задних лапок, он, Питер Марлоу, следил за ним все это время, а Дринкуотер без конца спрашивал: «В чем дело? Они вкусные, вкусные».

Его растолкал Эварт.

– Питер, там на улице американец. Хочет поговорить с тобой.

Питер Марлоу по-прежнему чувствовал слабость и тошноту, но слез с койки.

– Где Дринкуотер?

– Не знаю. Ушел после твоего приступа хохота.

– А!.. – Питер Марлоу снова засмеялся. – Я боялся, вдруг это только сон.

– Что? – Эварт пристально посмотрел на него.

– Ничего.

– Не знаю, что на тебя накатило, Питер. В последнее время ты странно себя ведешь.

Текс ожидал Питера Марлоу под защитой свеса крыши.

– Пит, – прошептал он, – меня прислал Кинг. Вы опаздываете.

– О черт! Извини, я отключился.

– Да, он так и подумал. Он просил передать вам: «Нужно разделаться с этим». – Текс нахмурился. – Вы хорошо себя чувствуете?

– Нормально. Немного слаб. Но со мной все будет в порядке.