Последние слова Калхант сказал громко, чтобы слышал подбежавший к ним Диомед.

— Одиссей, — без предисловий заговорил тот, хватая царя Итаки за локоть, — пойдём, я тебе что-то важное скажу. Это очень срочно!

— Не смею мешать, — подчёркнуто вежливо сказал Калхант, кланяясь Диомеду. — Но ты, Одиссей, помни мои слова.

Диомед отвёл Одиссея в сторону и стал что-то шептать, размахивая руками и слегка подпрыгивая от возбуждения. Калхант некоторое время наблюдал за этим, а потом скептически покачал головой и, пошатываясь, побрёл к своей палатке.

— Бред! — ответил Одиссей, дослушав сбивчивые объяснения Диомеда.

— Ну почему бред?! — сердито воскликнул Диомед, топая от возмущения ногой.

— Ничего не выйдет. Троянцы, по-твоему, совсем идиоты, что ли?

— А вот и выйдет! Ты про богов не забывай — они помогут. Афина поможет, Посейдона я уговорю.

— Ну, если только ты уговоришь Посейдона… — насмешливо начал Одиссей и вдруг, внезапно сменив тему, спросил: — А почему именно лошадь?

— Как почему? Потому, что троянцы — укротители коней. Им лошадь обязательно понравится, это же символ их города.

— Так вот я и спрашиваю: конь или лошадь? Ты то так говоришь, то так.

— А какая разница?

— В сущности, никакой, — задумчиво ответил Одиссей, отворачиваясь к ближайшему кусту.

Послышалось журчание.

— Что ты делаешь?! С ума, что ли, сошёл?! — в ужасе закричал Диомед.

— А что такое? — удивлённо спросил Одиссей, оборачиваясь.

— Ничего, — смущённо ответил Диомед, поспешно становясь к Одиссею спиной. — Всё совершенно нормально. Я сам всегда так делаю.

Одиссей пожал плечами:

— Я знаю, что ты так делаешь.

Он оправил одежду и сказал: