Они, не отводя взгляда, смотрели друг на друга, и полковник Симондс принял решение. Он нашел старшину:

— Прикажи свернуть палатки, Дугласс. Полк станет лагерем в другом месте.

Затем он вернулся и продолжил разговор с этим необычным доктором.

И снова Роб Джей отказался от чинов. Снова попросился стать нештатным хирургом-ассистентом этого полка на три месяца.

— Тогда вы можете оставить службу, если вас что-то не устроит, — понимающе кивнул молодой полковник.

Доктор не стал ничего отрицать, и полковник Симондс принял это во внимание.

— Что еще вам нужно?

— Уборные, — ответил Роб Джей.

Земля затвердела, хоть еще и не замерзла. Всего за одно утро солдаты вырыли выгребные ямы и закрепили их бревнами, соорудив небольшие подпорки высотой в фут на краю каждой канавы. Когда всем ротам зачитали соответствующий приказ о том, что нельзя справлять нужду где-либо, кроме специально отведенных для этого мест, под страхом сурового наказания, в рядах полка раздались выкрики недовольства. Людям нужно было ненавидеть и высмеивать кого-то, и в тот день Роб Джей понял, что именно ему суждено стать их мишенью. Когда он проходил мимо них, они подталкивали друг друга локтями, бросая на него косые взгляды, и злобно усмехались, давая понять, каким жалким он был в их глазах в своем заношенном гражданском костюме.

Полковник Симондс не давал им возможности думать слишком часто о своих обидах. Он четыре дня потратил на возведение ряда дополнительных хибар из бревен и дерна, наполовину уходивших под землю. В них было сыро и душно, но все же они представляли собой более надежное укрытие, чем палатки; зимой в них даже можно было развести маленький огонь, чтобы хоть немного согреться.

Симондс оказался хорошим командиром и собрал вокруг себя достойных офицеров. Интендантом полка был капитан Мэйсон, и Роб Джей с легкостью убедил его изменить рацион солдат, рассказав о цинге, потому что уже успел заметить соответствующие симптомы у солдат. Они вдвоем отправились двуколкой в Каир и привезли оттуда капусты и моркови, введя их в ежедневный рацион полка. Цинга была широко распространена и в остальных частях, стоявших лагерем неподалеку, но когда Роб Джей попытался связаться с врачами других полков по этому поводу, никто не стал его слушать. Казалось, их больше заботил собственный карьерный рост в армии, чем пациенты. Все состояли на военной службе и носили униформу и две сабли, как строевые офицеры, а хирург из огайского полка и вовсе напялил на себя эполеты с бахромой, подобные которым Роб Джей видел лишь однажды на картинке, изображавшей какого-то напыщенного французского генерала.