РоманыШаманстр 343
Светлый фон
Естественно, что в Чикаго он начал жизнь с чистого листа — отношений с семьей он не поддерживал, преданные сторонники Американской партии были ему гораздо ближе, чем кузина отца. Партия выдвигала кандидатами только государственных чиновников, которые предпочитали нанимать уроженцев Америки, а не всяких иммигрантов. Несмотря на его хромоту (из разговора с ним и собственных наблюдений, мне кажется, он родился с недостаточно глубокой вертлужной впадиной), однопартийцы знали, что могут обратиться к нему всегда, когда им нужен кто-то достаточно молодой для того, чтобы ответственно подходить к выполнению важных поручений, и достаточно взрослый для того, чтобы держать рот на замке.

Он был невероятно горд собой в те годы — ведь уже через пару лет, когда ему исполнилось семнадцать, его приняли в тайный Орден звездно-полосатого флага. Он признался, что орден давал ему надежду, потому что он знал, что бедному хромому юноше, родившемуся в Америке, нужны все связи этой могущественной организации, если он хотел добиться чего-то, учитывая, что «приезжие римские католики готовы взяться за любую работу в Америке почти забесплатно».

Он был невероятно горд собой в те годы — ведь уже через пару лет, когда ему исполнилось семнадцать, его приняли в тайный Орден звездно-полосатого флага. Он признался, что орден давал ему надежду, потому что он знал, что бедному хромому юноше, родившемуся в Америке, нужны все связи этой могущественной организации, если он хотел добиться чего-то, учитывая, что «приезжие римские католики готовы взяться за любую работу в Америке почти забесплатно».

Орден «делал то, чего партия сделать не могла». Когда я спросил Ордуэя, что делал для ордена он сам, тот ответил: «То да се. Много путешествовал, бывал то тут, то там».

Орден «делал то, чего партия сделать не могла». Когда я спросил Ордуэя, что делал для ордена он сам, тот ответил: «То да се. Много путешествовал, бывал то тут, то там».

Я спросил, встречал ли он когда-нибудь человека по имени Хэнк Кофф, и тот удивился: «Конечно, я его знаю. И ты тоже, док? Ну надо же. Конечно. Хэнк!»

Я спросил, встречал ли он когда-нибудь человека по имени Хэнк Кофф, и тот удивился: «Конечно, я его знаю. И ты тоже, док? Ну надо же. Конечно. Хэнк!»

Я спросил, где он сейчас, и Ордуэй посмотрел на меня непонимающим взглядом: «В армии, где ж еще!»

Я спросил, где он сейчас, и Ордуэй посмотрел на меня непонимающим взглядом: «В армии, где ж еще!»

Но когда я спросил, как они связаны с Хэнком, он сначала коснулся указательным пальцем века, а затем — кончика носа. И свалился наземь — на этом наше интервью и закончилось.