Сделав над собой невероятное усилие, Эдуард смирил гордыню и заключил мир с Винчелси. Теперь ему предстояло сделать то же самое в отношении баронов. У него не осталось выбора. Войну во Франции, оказавшей столь разрушительное действие на его монархию, нужно было заканчивать. В Шотландии не утихали беспорядки, но он не мог воевать на два фронта одновременно. Завтра, на ступенях аббатства, в котором он стал королем, он обратится к своим непокорным вассалам, взывая к их терпению. Он лично отправится на войну во Францию. Если он не вернется, трон перейдет к его наследнику, Эдуарду Карнарфону. Короны Артура оказалось недостаточно. Он должен показать всем, что по-прежнему остается их королем-воителем.

Заслышав эхо шагов, гулко прокатившееся под сводами аббатства, Эдуард обернулся и увидел одного из своих рыцарей.

— Ваше величество, я привел пленников. Они ждут вас в нефе.

Эдуард вышел из-за ширмы, оставив рабочих прилаживать деревянное сиденье коронационного трона поверх Камня Судьбы.

В проходе нефа между шестью рыцарями стояли трое. Лица их были довольно-таки бледными, учитывая, что лето уже близилось к концу, поскольку он не разрешил им покидать пределы тюремных камер, за исключением каждодневных прогулок во внутреннем дворе Тауэра, в котором из-за высоких стен, огораживающих его, царила вечная тень. Но в остальном они выглядели вполне здоровыми. Эдуард не стал издеваться над своими шотландскими пленниками, включая Джона Баллиола, который был заключен в небольшой, но хорошо обставленной камере в Соляной башне,[59] и у него были слуги для удовлетворения его потребностей. Но, несмотря на это, все трое Коминов с ненавистью смотрели на него.

Когда Эдуард остановился перед ними, главы кланов Рыжих и Темных Коминов, не дрогнув, встретили его взгляд, а вот сын Баденоха отвел глаза.

— У меня есть к вам предложение, — начал Эдуард. — Я готов простить вам измену и заключенный против меня союз с Францией. Я даже готов вернуть вам ваши земли. — Эдуард взглянул на молодого Джона Комина, супруге которого, Джоанне де Валанс, повелели вернуться в Англию перед самым началом войны. — И вернуть вам вашу супругу и дитя.

Джон переступил с ноги на ногу, а граф Бучан нахмурился, заинтригованный. Лицо же отца Джона, лорда Баденоха, оставалось непроницаемым.

Король сухо продолжал. Задуманное предприятие не доставляло ему ни малейшего удовольствия, но, учитывая, сколь немногие из его вельмож готовы были служить ему во Франции и Шотландии, у него просто не оставалось иного выхода.

— Я готов сделать все это в обмен на вашу службу.