Разлитое в воздухе напряжение, от которого над толпой, казалось, вот-вот разразится гроза, породило в Роберте странное возбуждение, ощущение того, что мир должен измениться, а с ним – и его место в нем. Если Эдуард умрет, королем станет его двадцатилетний сын. Принц, судя по словам брата, отнюдь не разделял одержимости короля непременно покорить Шотландию, и его собственные страсти лежали в совсем иной плоскости. Более того, в начале своего правления молодому Эдварду придется во всем полагаться на опыт и подсказки людей постарше, много повидавших. Если Роберт станет одним из них, быть может, ему удастся убедить принца вернуть Шотландии свободу? Убедить его в том, что стране нужен король, если он хочет сохранить в ней мир и процветание?

Когда Роберт подошел к шатру, полог откинулся и оттуда вынырнул Хэмфри. Граф выглядел измученным, но нашел в себе силы улыбнуться и поднять обе руки, обращаясь к толпе и требуя тишины.

– Наш король жив и чувствует себя хорошо.

Вздох облегчения, прокатившийся над головами собравшихся, сменился аплодисментами.

– Стрела попала в плечо, но рана неглубокая. Его лекарь ожидает скорого выздоровления.

Роберт в оцепенении слушал, как мужчины вокруг издают крики радости после этих слов Хэмфри. Он уставился на Хэмфри, чувствуя, как угасает в душе надежда. Неужели старый ублюдок остался жив?

– Король Эдуард требует, чтобы прискорбный инцидент не помешал дальнейшей осаде Стирлинга. Он намерен присоединиться к нам во время инаугурации «Вервольфа».

Толпа вновь разразилась бурными аплодисментами.

– Приведите зверя! – проревел Хэмфри.

Инженеры начали выбираться из толпы, чтобы выполнить приказ, и тут Хэмфри заметил Роберта. Он подошел к нему, озабоченно хмурясь.

– Роберт? – Он положил ладонь ему на плечо. – Ты побледнел как полотно.

Роберт встряхнулся и взял себя в руки.

– Я только что узнал о том, что произошло.

– Это стало потрясением для всех нас. – Хэмфри понизил голос. Толпа начала расходиться, мужчины возвращались к своим обязанностям, и лагерь ожил в предвкушении отмщения. – Должен признаться, я уж думал, что ему конец. Лекарь говорит, что от боли король лишился чувств. Он пришел в себя, когда мы снимали с него доспехи. – Граф изумленно покачал головой. – Клянусь, из его плеча вытаскивали стрелу, а он сидел и говорил мне, что еще до заката отомстит гарнизону. У быков, по-моему, и то меньшая…

– Я могу его видеть?

Хэмфри оборвал себя на полуслове.

– Прямо сейчас?

– Его ранил один из моих соотечественников. – Роберт встретил взгляд графа, найдя, как ему показалось, убедительную причину. – Я не хочу, чтобы этот инцидент поставил под угрозу мир, которого мы все с таким трудом добились. Я хочу быть уверенным, что дурные поступки отдельных людей не повлияют на судьбу большинства.