Роберт слышал за спиной крики Эймера и его людей, пытавшихся пробиться к усыпальнице. Среди паломников началась паника. Повсюду раздавались испуганные крики, когда людей сбивали на пол и топтали ногами. Его брат ударил второго стражника рукоятью меча в лицо, сломав ему нос, а после пнул ногой в живот, отчего тот согнулся пополам. Роберт наклонился и подхватил шкатулку с пророчеством. Крышка ее осталась закрытой, но в боку зияла широкая трещина, в которой виднелось ее содержимое. По коже Роберта пробежали мурашки. Там ничего не было – ничего, кроме темной блестящей поверхности, отражавшейся в самой себе. Ни клочка пергамента, ни даже пыли. Шкатулка была пуста.

– Уходим! – крикнул Эдвард, подбегая к нему.

Роберт помедлил, глядя на алтарь, где уже вовсю полыхала ткань. А потом, сунув шкатулку брату, он схватил посох Малахии.

Пока Эймер и его солдаты пробивались сквозь волны людей, во все стороны разбегавшихся из аббатства, Роберт и Эдвард смешались с этой человеческой массой. Сунув мечи в ножны и накинув капюшоны, они спрятали сокровища под накидками, став неотличимыми от обнищавших паломников в таких же лохмотьях. Добравшись до двери в северном трансепте, в которую ломилась толпа, Роберт оглянулся. К усыпальнице Исповедника бежали каноники, чтобы погасить пламя, оглашая встревоженными криками своды, под которыми уже плавали клубы дыма. Он увидел, как Эймер де Валанс в бешенстве срывает капюшоны с голов тех, кто попадался ему навстречу, но тут людской поток вынес Роберта через дверь в серый полдень. Он по-прежнему крепко сжимал в руке посох Малахии. Когда Эдвард с Робертом бежали по кладбищу, перепрыгивая через могилы и направляясь к стене, тянущейся вдоль Тайберна, перед мысленным взором Роберта всплыло лицо. Лицо человека, который, как он теперь был уверен, предал его.

Это было лицо Джона Комина.

Глава сорок девятая

Глава сорок девятая

Дамфрис, Шотландия 1306 год

Несколько человек быстро пробирались по пустырю, раскинувшемуся позади глинобитных хижин и домишек. Здесь они не рисковали столкнуться с жителями городка, которые запрудили главную улицу, расходясь по домам и пряча лица от холодного ветра, налетающего с реки Нит[55]. Наступил вечер, время близилось ко всенощной, и вокруг новорожденного месяца зажглись первые звезды, похожие на осколки драгоценных камней. В холодном воздухе ощущалось приближение снегопада. По бокам тропинки лежали сугробы, перемешанные ногами людей и животных в жидкую кашу.

Люди шли по вонючим переулкам, мимо выгребных ям, бочек с водой и загонов для животных, давя сапогами подмерзшие отбросы, а перед ними черным приливом разбегались крысы. Когда они миновали очередной забор, за ним раздалось злобное рычание, и чье-то тяжелое тело с разбегу ударилось об него. Кристофер Сетон прижался спиной к бревенчатой стене дома, хватаясь за рукоять своего меча, когда рычание сменилось звонким лаем.