На мгновение он заколебался, спрашивая себя, не совершил ли он ошибку, решив привлечь Сетонов к сегодняшней миссии. Но теперь было уже поздно сожалеть о содеянном. Он находился здесь, и никто, будь то друг или враг, не посмеет встать на пути справедливости. Он и так ждал этого момента целых пять месяцев.

Роберт бегом перебежал через улицу, давя подошвами сапог хрусткий иней на булыжной мостовой. Достигнув монастырской стены, он подпрыгнул и ухватился за ее край кончиками пальцев. Большинство его товарищей уже перебрались на другую сторону, затаившись под прикрытием деревьев. Упираясь ногами в неровности грубой каменной кладки, он с усилием подтянулся – тяжелая кольчуга влекла его вниз. Он был уже почти на самом верху, когда услышал голоса. Двое мужчин шли по залитой лунным светом улице в его сторону. В спешке нога его соскользнула, и он едва не свалился со стены, но тут сверху протянулись две пары рук и втащили его на стену. Перебросив ноги на другую сторону, Роберт спрыгнул в темноту. На мгновение ему показалось, будто он вновь очутился в Вестминстере, только что перемахнув через стену аббатства, с посохом Малахии за поясом и звуками погони за спиной. Но тут он ударился о землю и присел на колено, кивнув в знак благодарности Томасу и Кристоферу, которые помогли ему. Со стороны улицы донеслись голоса мужчин, когда они проходили мимо, но быстро затихли вдали.

Поправив ножны, Роберт зашагал к крайним деревьям, где начинались замерзшие огороды, на грядках которых уже лежал снег. Впереди поднимались здания монастыря, белые в лунном свете, выстроившиеся вокруг клуатра[56], а над ними вздымалась внушительная и импозантная церковь. Вспомогательные здания помельче лепились к главным корпусам: пекарня и пивоварня, уборная и конюшня. Кое-где в окнах мерцало тусклое пламя свечей. Десять мужчин гуськом потянулись через сад, их черные накидки сливались с темнотой, а шаги заглушал снег.

Дойдя до угла первого здания, Роберт прижался к стене, и остальные выстроились позади него. Прямо перед ним лежал маленький двор, на другой стороне которого располагалась конюшня. На него пахнуло резким запахом прелой соломы и конского навоза. На гвозде висела лампа, со скрипом раскачивавшаяся на ветру, и круг света метался по двору. Изнутри доносилось лошадиное ржание, шуршание метлы и голоса. Из конюшни вышли двое мужчин и направились через двор. Когда они проходили под фонарем, Роберт впился взглядом в их алые накидки, отметив знакомый герб на груди. Его лазутчики не ошиблись, что лишь укрепило его решимость.