Но каждый из нас наделен свободной волей и чтобы принять этот дар, который Господь дал нам ни за что, просто так по своему милосердию, хотя человечество своими делами заслужило только вечные мучения, мы должны приложить некоторые усилия. Доказать наше искреннее желание спастись, тем, что употребим свою свободную волю и свой разум и силы на то, чтобы постараться исполнить то, что нам заповедовал Бог. Поверьте, для всемогущего Господа не бывает безвыходных ситуаций, и ваше положение небезнадежное. Вы все можете спастись, перейти к нормальной жизни и по смерти унаследовать царствие Божие.

До этого слова его все слушали молча.

— Так что же мы должны сделать? — спросил один из матросов с преувеличенной заинтересованностью в голосе.

— Смотри, как хитро он загнул, — сказал другой.

— Вы спрашиваете, что вы должны делать. Очень просто. Вы должны раскаяться и попросить у Бога прощения.

— Сейчас мы раскаемся, только выпьем.

Некоторые засмеялись.

— Но, конечно, если вы будете пьянствовать, развратничать, достичь состояния истинного сокрушения о грехах вам будет невозможно. Душа будет слишком занята этими страстями, — сказал отец Олег. — Покаяться — значит искренне пожалеть о своем грехе, понять, что на самом-то деле мы должны были поступить иначе.

— А что мы такого сделали? Ведь это сумасшедший капитан заварил эту кашу.

— Да, конечно, капитан должен покаяться в первую очередь, — серьезно ответил отец Олег, — но вы тоже должны осознать свою неправоту и свои прегрешения. Ведь вы все сначала согласились с ним, когда он произносил свои кощунственные слова.

— Как же было с ним не согласиться? Он же пристрелил Франка.

— Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, — сказал отец Олег.

Постепенно настроение толпы стало меняться, становясь все более враждебным.

— Послушайте, друзья, ведь дело не в этом, — закричал Краб, — когда мы были молоды, все в это верили. А я слышал, как современные люди говорят, что это все вранье, легенда, нет ни Бога, ни Иисуса Христа, кто это все доказал? После смерти человек гниет и превращается в землю, надо успеть насладиться здесь.

— Да, Краб прав, — стали говорить некоторые из матросов.

— Послушайте меня, — неожиданно громко сказал философ. Он залез на большой камень. Все удивленно обернулись к нему.

— А, Альфред, оказывается, умеет говорить, — пошутил кок. Судовой повар не перестал готовить, несмотря на волнующие события, и сейчас он бросил чайкам целую пригоршню рыбьих потрохов.

Альфред, так звали философа, раньше никому не пытался навязать свое мнение, а темы, занимавшие матросов, ему были не очень интересны и поэтому он действительно мало с кем общался. Данила подумал, что в очках, с волосами до плеч, в джинсах и футболке Альфред больше напоминает барда, чем оратора, но скоро Даню увлекла речь философа. У последнего был довольно низкий голос, и он говорил громко и с выражением: