Я шагнул в переднюю. Запах роз, которые и здесь стояли в нескольких вазах, мешался с затхлым духом дома, приторным и чуть тошнотворным, как в комнате у дряхлой старухи.

Хартли сказала собаке: «Тихо», но та стихла, когда сама сочла нужным, а тогда стала обнюхивать меня и вилять хвостом. Бен крикнул из гостиной:

— Заходите!

Я вошел. За широким окном отлого спускался луг, а дальше поднималось синее море, терявшееся в знойной дымке, и никогда еще красивый вид не выглядел столь зловеще. Обе флейты лежали на широком белом подоконнике рядом с биноклем.

— Садись, пожалуйста, — сказала Хартли. Я заметил, что она прифрантилась. Волосы завиты и аккуратно уложены, на ней строгий темно-синий сарафан и полосатая синяя с белым блузка. Выглядит как будто моложе, здоровее. — Где хочешь сидеть, здесь или здесь?

Я опустился в низкое кресло с деревянными подлокотниками, предпочтя его тому тесному мягкому креслу, в которое с трудом вдавился когда-то. На круглом столике и рядом на подносе все было приготовлено для грандиозного чаепития — хлеб и масло, домашние лепешки, варенье, какие-то сандвичи и торт с глазурью.

— Пойду заварю чай, — сказала Хартли и исчезла в кухне, оставив меня наедине с Беном.

Бен, не садясь, вступил в разговор с собакой:

— Чаффи (так ее, очевидно, звали), Чаффи, ко мне. Сидеть. — Чаффи сел, после чего уселся и Бен, но тут вернулась Хартли с чайником, и Чаффи опять вскочил.

— Пусть чуток настоится, — сказал Бен. Хартли потрясла чайник:

— Уже настоялся. — И обратилась ко мне: — С молоком? С сахаром?

— Спасибо, и с тем и с другим.

— Молоко можно сразу? Сандвич хочешь? Или чего-нибудь с вареньем? Торт домашнего приготовления, но приготовлен, увы, не в этом доме. — И стала разливать чай.

— Сандвич, да, спасибо. Вид от вас замечательный. — Последнее я добавил чисто автоматически. От волнения я почти не сознавал, что говорю.

— Да, вид что надо, — сказал Бен. Он повторил: — Вид что надо. — И опять заговорил с Чаффи: — Сидеть! Вот так, молодец. — И дал ему половину сандвича.

— Балуешь ты его, — сказала Хартли.

— Это та самая собака, с фермы Аморн? — спросил я все так же автоматически. Потом спохватился: а может быть, считается, что я ничего про это не знаю? — потом подумал, не все ли равно.

— Да, они их разводят, — сказал Бен. — Хорошая порода, валлийские колли. Этот-то оказался неспособным, не научился стеречь овец. Что, Чаффи, не захотел тратить драгоценное время на безмозглых овец, верно я говорю?

Чаффи опять вскочил и завилял хвостом.