— Нет! — начал сердиться Альрик. — Здесь я могу их отвлечь на себя. Уходи!

Кахина натянула капюшон на голову и еще раз прижалась к нему.

— Я так хочу провести остаток дней с тобой, хоть бы и в тюрьме, — сказала она и добавила: — Если они убьют тебя, я сожгу этот город. А если схватят, я тебя найду.

И еще раз, последний, он увидел ее губы, прошептавшие настойчивое:

— Ты должен выполнить свое обещание — целое путешествие со мной на корабле!

Пригнувшись, она поспешно направилась вдоль берега. Альрик заставил себя не смотреть ей вслед.

Не торопясь, он поднялся на обломок валуна и стал громко, как мог, выкрикивать грязные матросские ругательства в направлении моста.

Вскоре подбежали арабы, и Бонус продемонстрировал ему свою самодовольную рожу. Рядом с трибуном стоял одетый в тонкую материю араб. Они так спешили, что этот субтильный человек запыхался от быстрой ходьбы. Вокруг него выстроилась примерно дюжина стражников с копьями.

— Вот он! — победоносно выкрикнул Бонус, вытянув дрожащий палец в сторону Альрика. — Вот он, человек, который управляет кораблем-драконом и который украл из этого города самое дорогое его сокровище — мумию Александра Великого!

Альрик стал отступать назад, пока вода не дошла ему до колен. Тогда Бонус в нетерпении вырвал из рук одного из стражников его оружие и пошел на норманна в атаку с копьем наперевес.

Альрик пригнулся, готовясь к схватке с копейщиком, как он делал это в похожих ситуациях на шатких палубах кораблей, когда вокруг бушевала битва. С тех пор прошло много лет.

С моря раздались крики. Альрик не понимал арабских слов, но это могли быть только лучники на дау, который пытался остановить «Висундур». Полный изящества араб в белой одежде ответил им и после короткого обмена репликами схватил за руку Бонуса, останавливая его, и сказал по-гречески:

— Корабль ускользнул. Именно этот человек помешал моим людям остановить его.

— Тем более он заслуживает смерти! — Даже копье в руках трибуна дрожало от злобы!

— Не теперь. Он должен нам помочь догнать свой корабль. Для тебя драккар представляет ценность, а для меня мумия, плывущая на нем, — самая желанная награда на этом и том свете.

Бонус трясся уже всем телом. Он так крепко сжал челюсти, что не видно было даже губ. Глаза пылали жаждой убийства.

— Мы возьмем его с собой, — продолжал успокаивать араб неистового трибуна, — ведь только он знает путь, по которому отправился его корабль. И тогда обменяем мумию на его жизнь. Без этого ты все равно не сможешь получить корабль.

В руках Бонус все еще вертел древко копья. Вдруг он поднял копье над головой и бросился вперед. Альрик уже приготовился сделать уклон, однако Бонус бежал не к нему, а к тому едва не утонувшему человеку, который, лежа на камнях, все еще пытался выплюнуть воду из своего изломанного горла. Не задумываясь ни на секунду, венет со всего маху вонзил копье в тело теперь уже беспомощного Якуба. Тело великана выгнулось дугой и дико, утробно заревело.