Я попал под турецкий обстрел на стенах Феодосия!

Обломок лежит на моем рабочем столе, пока я пишу это. Он неизменно вызывает у меня улыбку.

Я благодарен за помощь в создании романа множеству людей. Кратко и не в порядке значимости… Джон Уоллер, мой учитель фехтования в актерской школе много лет назад, отставной Director of Interpretations в Королевских арсеналах, Лидс, знающий, пожалуй, о средневековом оружии и жизни больше всех на свете и любезно показавший мне, как стрелять («Христа ради, не говори “палить”!») из арбалета однажды днем в своем саду в Северном Йоркшире. Мой турецкий издатель, Тахир Малкоч, который взял меня на стены во время церемонии в честь завоевания – я подгадал свой визит к 29 мая, годовщине падения. Его ответственный секретарь, Джелен Чалик, и ранее упомянутый воин Мурад Саглам – за их экскурсии, подписывание книг… и за всю последующую ракию! Хасмет Консиз, ныне живущий в Ванкувере, поэт, который поделился поэтическими образами своего родного города. Моя жена, Алета, всегда проницательная в своих советах и позволяющая мне блуждать, подвергаясь нападениям турок. А также мой шестилетний сын Рейт, помогавший мне смастерить новую пращу, когда развалилась старая, источник вдохновения для отношений «отец – сын» в романе. И еще мой полосатый кот, Дикон, с буквой «М» на лбу, прообраз Ульвикула.

Мой агент, Саймон Тревин из «Юнайтед эйджентс», который каким-то образом удерживает от крена мою карьеру. И моя потрясающая команда из «Орион». Рейчел Лейшон, чьи обозрения всегда доброжелательны и тонки; Джейд Чендлер, обладающую острым глазом во всем, что касается редактуры, персонажа, структуры… и нелепых ошибок (возможно, она спасла меня от премии за худшее описание секса!). И конечно, прежде всего человек, который заказал эту книгу и направлял ее своими компетентными замечаниями и неизменным энтузиазмом, мой редактор Джон Вуд. За этими талантами лежит множество других в области дизайна, маркетинга, издательства и менеджмента, слишком многочисленных, чтобы перечислять их в комментарии автора. Ты знаешь, кто ты есть, и спасибо тебе.

Я перечислил множество прекрасных источников в последующей библиографии. Но если б мне пришлось выбрать один, оказавший наибольшее влияние, помимо слов и людей, я назвал бы сам город. И если прав Григорий, говоря «комната с хорошим видом дороже добродетели», то, возможно, однажды я обменяю свои немногочисленные добродетели и подыщу там комнату. Проводить часы, наблюдая, как солнце проходит над Босфором, золотя розовые лепестки иудиных деревьев, сверкая на куполах и памятниках, на полуразрушенных стенах… и на людях, потомках греков и турок, и слушать зов смеющегося голубя.