Глава 63

Глава 63

Анна показала монахам письмо, которое дал ей Никифорас, и попросила разрешения встретиться с Юстинианом наедине. В письме говорилось, хотя и не напрямую, что она прибыла сюда по поручению императора, поэтому у монаха не возникло никаких сомнений. Никифорас постарался, чтобы текст послания был довольно расплывчатым.

Анну провели в небольшой дворик неправильной формы. Монах, сопровождавший ее, остановился.

– Сними обувь, – прошептал он, – ты стоишь на священной земле.

Анна послушно нагнулась, и неожиданно ей на глаза навернулись слезы. Прижав обувь к груди, она посмотрела вверх и в свете факела над головой увидела широко раскинувшийся куст, который, казалось, водопадом струился по камням. В голову пришла безумная мысль. Был ли он тем самым, который когда-то говорил с Моисеем гласом Божиим? Анна повернулась к монаху.

Тот, улыбнувшись, медленно кивнул.

– У тебя, вероятно, будет немного времени до призыва к следующей молитве, – мягко сказал он, но в его голосе прозвучало скрытое предупреждение.

Ей не стоило забывать, что Юстиниан был здесь узником, а ей разрешили поговорить с ним наедине.

Монах привел ее в душную каменную келью, пространство которой измерялось всего лишь несколькими шагами. Услышав скрип двери на тяжелых петлях, Анна быстро обернулась.

На первый взгляд ее брат совсем не изменился – те же глаза, тот же рот, те же волосы над высоким лбом. У Анны замерло сердце и перехватило дыхание. Казалось, что не было всех этих лет, которые они не виделись; все, что случилось за это время, было слишком нереальным, чтобы в это поверить.

Юстиниан уставился на нее, удивленно моргая. Сначала на его лице появилась слабая надежда, потом – страх.

Монах стоял позади него и ждал.

Анна должна была все быстро объяснить, до того как они оба себя выдадут.

– Я – лекарь, – четко сказала она, – меня зовут Анастасий Заридес. Император Михаил Палеолог дал мне разрешение поговорить с тобой, если ты, конечно, позволишь.

Несмотря на то что она старалась говорить грудным голосом, свойственным евнухам, Юстиниан сразу же его узнал. В его глазах вспыхнула радость, но он продолжал стоять абсолютно неподвижно, спиной к монаху. Юстиниан ответил слегка дрожащим голосом:

– Я буду рад поговорить с тобой… повинуясь желанию императора. – Он повернулся к монаху вполоборота. – Спасибо, брат Фома.

Брат Фома кивнул и удалился.

– Анна, зачем, ради всего святого… – начал Юстиниан.

Она прервала его, шагнув вперед и обняв. В ответ он прижал ее к себе – крепко, до боли, но эта боль была приятной.