Крус и одна из лошадей Даймиоса мчались галопом плечом к плечу. Даймиос был полностью поглощен попыткой сорвать трофей с бамбукового шеста. Он знал, что Нефер обезоружен и не представляет никакой опасности, и не обращал внимания на каменные ворота впереди, которые все приближались.

– Навались! – крикнул Нефер Крусу. – Толкни его плечом! – Нефер хлестнул поводьями. Этому они учили жеребца все те месяцы в пустыне. Вместе с Таитой, правившим другой упряжкой, Нефер приучил Круса любить это соревнование в силе, и теперь тот повернул большое правое плечо, толкнул им другую лошадь и вывел ее из равновесия. Сцепившиеся колесницы отклонились вправо; ворота быстро приближались. По обеим сторонам ворот стояли колонны, высеченные из красного камня, и хотя песчаные ветры в течение столетий истачивали и стирали их, они все еще оставались массивными и неприступными.

– Обгони их! – крикнул Нефер Крусу и сильно подстегнул его поводьями. Крус на локоть обогнал упряжку соперника, и теперь она мчалась прямо в крепкую красную каменную стену.

В самый последний миг Даймиос осознал, что происходит, и, с громким встревоженным криком отпустив бамбуковый шест, попытался справиться с мчащейся колесницей, но Крус бежал, обгоняя другого жеребца, и вел его прямо к каменным воротам.

Даймиос понял, что не сможет остановить мчащуюся колесницу и избежать столкновения. Он попробовал выпрыгнуть, но опоздал. Обе его лошади на полном скаку врезались в каменную колонну. Это мгновенно их убило. Нефер услышал их последнее испуганное ржание, когда они врезались в камень, удар, треск их ломающихся костей и раскалывающегося дерева. Одно колесо оторвалось и мгновение катилось, подпрыгивая, рядом с колесницей Нефера. Даймиоса швырнуло, будто одно из его собственных копий, в стену. Он ударился головой, и его череп взорвался, как перезрелая дыня. Его крепкие белые зубы вонзились в поверхность красного камня, и впоследствии их, извлеченные оттуда мальчишками, надевали на золотые цепочки и продавали на рынке.

Нефер направил Круса и Дов в ворота, и хотя ступица их колеса чиркнула по красному камню, они ворвались на главную улицу города, с обеих сторон запруженную радостными толпами. Мостовую устилали пальмовые ветви и цветы, даже платки и головные повязки, и другие предметы одежды.

Больше всего Нефер беспокоился о Дов. Он остановил лошадей, спрыгнул и подбежал к раненой кобыле. Зазубренный наконечник копья глубоко вонзился в ее плечо. Удалить его он доверил бы только Таите, но отломил древко, чтобы оно больше не свисало с бока лошади. Затем он опять поднялся на площадку колесницы и взял поводья.