Почувствовав удар, самка повернулась в прыжке и опустила голову, собираясь напасть; из ее пасти торчали острые белые клыки. Фенн точно развернула Вихря и позволила самке погнаться за ними, чтобы стрела глубже погрузилась в плоть, кромсая артерии, легкие и сердце. Таита и все остальные шумно выразили одобрение.

– Теперь персидский выстрел! – крикнул Таита. Он усвоил этот прием у всадников на обширных равнинах Экбатана и научил ему Фенн. Девочка ловко перехватила лук правой рукой и натянула тетиву так, что стрела смотрела за плечо. Потом, коленями управляя Вихрем, замедлила его бег, давая свинье возможность подбежать. Не поворачиваясь в седле, она посылала назад стрелу за стрелой, и те вонзались свинье в грудь и горло. Зверь не сдавался, он упрямо боролся до тех пор, пока не упал на бегу замертво. Фенн развернула Вихря и, раскрасневшаяся, возбужденно смеясь, подъехала к свинье, чтобы забрать законные трофеи: хвост и уши.

Солнце уже низко стояло над горизонтом, когда Таита сказал:

– На сегодня хватит! Лошади устали, мы тоже. Назад в Мутанги.

Они находились в двух с лишним милях от деревни, тропа вилась через густой лес, в тени деревьев; света было мало. Ехали цепочкой – впереди Таита и Фенн, замыкали Наконто и Имбали, они вели вьючных лошадей; к спинам лошадей были привязаны туши пяти добытых свиней.

Неожиданно из густого леса справа от тропы донеслись громкие крики. Все вздрогнули, натянули поводья и приготовили оружие. Прямо перед ними на тропу выбежала девушка: платье рваное и грязное, колени ободраны, ноги голые и кровоточат из-за многочисленных царапин, оставленных шипами и камнями. В густых черных волосах запутались листья, а глаза у девушки огромные, темные и в них застыл ужас. Но и такая она была прекрасна. Кожа светлая, словно светящаяся, как полная луна, а тело гибкое и изящное. Увидев лошадей, девушка, как ласточка в полете, метнулась к ним.

– Помогите! – кричала она. – Не отдавайте меня им!

Мерен поскакал ей навстречу.

– Берегитесь! – кричала девушка. – Они близко!

В этот момент из леса на четвереньках вырвались две большие мохнатые фигуры. Мерен вначале принял их за кабанов, но тут же понял, что они опираются на длинные руки, отталкиваясь ими от земли при каждом прыжке. Они догоняли девушку.

– Обезьяны! – крикнул Мерен, накладывая стрелу и пуская лошадь галопом, чтобы помешать первой обезьяне схватить девушку. На скаку он натянул тетиву и выпустил стрелу. Та попала обезьяне в грудь. Зверь взревел, одним движением переломил стрелу и отшвырнул. Он даже не замедлил бега и оказался всего в нескольких локтях от девушки. Мерен послал вторую стрелу; она вонзилась рядом с тем местом, где из волосатого торса торчал обломок первой.