Когда он вернулся, Лусулу одевалась. Она с ужасом взглянула на Таиту, и он увидел, что ее аура разорвана в клочья. Лусулу добралась до двери, распахнула ее и вышла в коридор. Послышался топот ее бегущих ног.

На мгновение Таите стало ее жалко, но он вспомнил все ее гнусные преступления, и жалость прошла. Потом Таита подумал: «Она все же частично искупила свою вину, научив меня, как обращаться с ее хозяйкой, великой ведьмой».

День за днем, неделю за неделей Таита терпеливо ждал приглашения Эос; он знал, что оно непременно придет. И вот однажды утром он проснулся с необыкновенным ощущением ожидания и полноты жизни. «Ведьма призывает меня в свое логово», – сказал он себе. На террасе, выходящей на озеро, он съел скромный завтрак из фиников и инжира, глядя, как солнце встает из тумана и окутывает стены кратера золотистым сиянием. Кроме слуг, он никого не видел: ни Ханну, ни Рии, ни Ассема. К своему облегчению: он не доверял себе после тех откровений, которые прочел в свитке из тайной комнаты. Никто не окликал его и не пытался задержать, когда он направился ко входу в верхний сад.

Таита шел медленно: требовалось время, чтобы собрать и оценить свои силы. Единственные надежные сведения об Эос содержались в рассказах Деметера. На ходу Таита слово за словом вспоминал его рассказы. Возможности его памяти были так сильны, что старик Деметер словно вновь говорил с ним.

– Если ей грозит опасность, она может менять внешность, как хамелеон, – прозвучал в его ушах голос Деметера, и Таита вспомнил призраков, которые выходили из грота: чертенка, фараона, богов и богинь и себя самого.

– Но среди ее многочисленных пороков есть и тщеславие. Она умеет быть невообразимо прекрасной. Ее красота поражает чувства и ослепляет разум. Когда она принимает такое обличье, ей не в силах сопротивляться ни один мужчина. Ее вид даже самых благородных превращает в скотов.

Таита обратился к облику Эос, какой она была в операционной лечебницы. Сквозь плотную вуаль он не видел ее лица, но ее красота была такова, что и невидимая заполнила комнату.

– Несмотря на всю свою подготовку посвященного, я не сумел сдержать низменные инстинкты, утратил способность и желание считаться с последствиями. Для меня в тот миг не существовало ничего, кроме нее. Меня поглотила похоть. Ведьма играла мной, как осенний ветер играет сухим листком. Мне казалось, она дарит мне все земные радости. Она отдала мне свое тело. Даже теперь это воспоминание приводит меня на грань безумия. Каждый подъем и каждое падение, каждое пленительное отверстие и каждое душистое углубление… Я не пытался сопротивляться, да и никакой смертный не смог бы.