Все закивали. Старри поспешил в городок, и вскоре его поглотила темнота. Агнарр с Харальдом вернулись на «Скиталец» и стали раздавать задания команде. Торгрим бесшумно пересек поросший травой берег, подошел к большой куче припасов, снаряжения и награбленного. Насколько он мог понять, с тех пор как они со Старри тут рылись, оснащая куррах для плавания в открытом море, больше вещи никто не трогал. Запасная парусина, которая частично прикрывала кучу, была на месте; узел на короткой шкаторине, который удерживал один ее конец внизу, казался точно таким же, каким он его оставил несколькими днями ранее.

Его осмотр прервали моряки со «Скитальца», которые подошли к куче с вещами, отвязали веревки, откинули парусину и стали передавать все, что лежало под ней, на борт корабля. Трудились они споро, молча, поскольку уже не раз занимались этой рутинной работой. Они встали в ряд и принялись доставать все, что попадалось под руку, мотки веревки, ведра, запасные весла, товары, предназначенные на продажу. Затем передавали это к краю берега, к носу корабля, а оттуда вещи грузили на борт и закрепляли их стропами перед длительным путешествием в открытом море.

Торгрим отошел в сторону, продолжая озираться. Он увидел Харальда и Орнольфа с вооруженными людьми у края деревянного тротуара — там выстроилось около сорока человек в шлемах со щитами, копьями и мечами. Они встали неплотной стеной щитов, которая в одну секунду могла сомкнуться при первых признаках нападения. Если Гримарр вернулся полным сил, стена щитов вряд ли его остановит, только задержит, и то ненадолго. Торгрим надеялся лишь на то, что ему удастся забрать на борт большинство своих воинов и уплыть до того, как их перебьют на месте.

Он услышал едва различимые шаги за спиной и повернулся, чтобы увидеть, кто это. С юга к нему шел Старри, и его явно не заметили стражи, которых выставил Торгрим.

— Хм, — хмыкнул Торгрим. — Хорошо, что я поставил дозорных.

— Их? — спросил Старри, указывая на спины вооруженных воинов, которые, в свою очередь, вглядывались в темноту. — Из них половина слепые. Я мог бы провести перед их носом сотню обнаженных рабынь, а они бы даже не заметили.

— Что в городе?

— Я никого не видел, там нет никакого движения. Ни намека на то, что людей стало больше, чем в тот день, когда мы уплывали отсюда на ирландском куррахе. В доме Гримарра пусто. На полу все еще валяется твоя окровавленная одежда. Мне кажется, никто не знает, что мы здесь.

Торгрим кивнул. Хорошие новости, лучшие из возможных, и все равно ему было отчего-то не по себе. Он посмотрел на восток. На горизонте забрезжили первые лучики солнца, наконец наступал рассвет, и утром не будет тумана, в котором можно укрыться.