— Не знаю, — сказал Луи. — Если я правильно понимаю, они как раз сейчас это и обсуждают. Или скоро начнут обсуждать.

Несколько минут они стояли, глядя на армии, расположившиеся вдалеке. Никто, похоже, не смотрел на них, на две одинокие фигуры в сотне ярдов от поля, усеянного телами живых и мертвых.

— Пойдем, — сказала Фэйленд.

Она кивнула на Глендалох, раскинувшийся у подножия длинного склона, на котором они стояли. Они развернулись и зашагали вниз по мокрой траве, доходящей до колен.

Даже с такого расстояния было видно, что народ на улицах словно сошел с ума. Почти таким Луи представлял себе Судный день. Варвары пришли, и все, кто находился в Глендалохе, сотни живущих там и сотни приехавших на ярмарку, лихорадочно стремились оттуда убраться. Трава сменилась истоптанной землей, когда они приблизились к городу. Луи и Фэйленд шагали и шагали, пока утоптанная земля не превратилась в улочку, которая вилась между тесно стоящими глинобитными хижинами, уходя в сторону городской площади.

Среди толпы скрипели и стонали телеги, целые семьи плелись за лошадьми или ослами, на которых навьючили все, что те могли унести. Их обгоняли путешественники и купцы, которые несли свои товары на спине. Все старались оставить далеко позади обе армии. Людям, похоже, было все равно, чем занимаются воины, лишь бы оказаться подальше от них.

Луи и Фэйленд протискивались сквозь толпу, зигзагами пробираясь по хорошо известному им пути мимо покосившихся домиков, тоже давно знакомых. Глинобитные хижины, крытые соломой, служили домами и мастерскими гончарам, столярам и купцам. Дверь одного из домов была открыта, и Луи заглянул внутрь, проходя мимо. Это была кузня, и в ней виднелась одна только наковальня, которую кузнец, видимо, оставил скрепя сердце, но захватить с собой не мог.

Они шагали дальше. Люди кричали, дети плакали, животные ржали, мычали и фыркали. Два человека катались в грязи, охаживая друг друга кулаками, но никто не обращал на них внимания.

— Безумие, — сказала Фэйленд.

Они вышли на площадь. Почти все лотки пустовали, купцы, которые их занимали, упаковали свои товары и сбежали. Некоторые лавки обрушились, рамы и солома крыш были втоптаны в грязь. Перепуганные овцы, козы и свиньи бегали в толпе, усиливая общий хаос.

Луи и Фэйленд пересекли площадь против течения людского потока, что было довольно непросто, и наконец оказались у забора, отделявшего от площади дом Колмана — дом Фэйленд. Там Фэйленд остановилась. Развернувшись к Луи, она положила ладонь ему на грудь.

— Подожди здесь, — сказала она.