— Боги улыбнулись нам, — сказал Скиди, нарушая тишину своим хриплым голосом. — Харальд спас нас, и я буду благодарен ему за это до конца своих дней. — Он кивнул на Харальда, и тот неловко улыбнулся. — Наверняка это боги послали фургоны Харальду и направили волов.

Все закивали, слушая его. Торгрим уже понял, к чему все идет, и остальные наверняка догадались о том же.

— Боги благосклонны к храбрым, — продолжал Скиди. — Остаться здесь и вступить поутру в схватку будет сущим безумием, и именно поэтому боги могут облагодетельствовать нас и завтра. К тому же это удивит ирландцев так, что те наделают в штаны.

Торгрим оглядел каждого из собравшихся, посмотрел каждому в лицо, но эти люди решали за себя сами, и он не мог ничего прочитать по их лицам. Впрочем, он знал, каким будет их ответ.

— Что скажете вы? — спросил Торгрим.

— Я скажу: драться, — произнес Кьяртен.

— Драться, — повторил за ним Скиди.

— Я предпочел бы драться, — начал Берси, — но прежде, чем все мы скажем «да» или «нет», нам нужно узнать ответ Оттара. Если он будет с нами, нам стоит остаться здесь. Но если он собирается уйти, у нас нет надежды, какими бы храбрыми мы ни были. И не будет бесчестья в том, чтобы тоже уйти, раз Оттар не захотел сражаться.

И снова все закивали.

— Тогда я поговорю с Оттаром, — предложил Торгрим.

— Не думаю, что это понадобится, — сказал Скиди и кивнул за предел их круга.

Торгрим взглянул туда и увидел, что Оттар, прихрамывая, приближается к ним со своей обычной мрачной гримасой на лице. Кончики его светлых кос потемнели и затвердели от засохшей крови.

Он подошел, огляделся, и глаза его вспыхнули при виде Кьяртена. Оттар нахмурился сильнее, его брови сошлись над переносицей, а рука двинулась к рукояти меча, но так медленно, что в этом жесте совсем не было угрозы.

— Кьяртен, ублюдок, куча дерьма, почему я не удивлен, что вижу тебя здесь? — прорычал Оттар, но его голосу, как и движению руки, не хватало силы. — Ты все это время прятался от меня, трусливый подонок.

— Я ни от кого не прятался, — сказал Кьяртен, совершенно не готовясь отражать нападение. — Ты был слишком слеп, чтобы меня увидеть.

Оттар смотрел на Кьяртена еще несколько секунд, но ничего больше не сказал. Он повернулся к Торгриму.

— Ну, Ночной Волк? Ты собираешься остаться и сражаться или намерен сбежать, как испуганный щенок?

— Мы как раз размышляли о том же насчет тебя, — сказал Торгрим. — Хотя сегодня твои люди сражаться не очень-то и стремились. Твои трусливые сукины дети удирали, как куры от пса, сорвавшегося с цепи.

— И ты тоже куча дерьма, — сказал Оттар. — Мы сегодня были псами, а вы — курами. Вы и эти вонючие ирландцы. Но мы собираемся драться, и мы собираемся выжать до капли все серебро и золото из этого монастыря и разделить между собой всех их женщин. Заставить этих свиней дорого заплатить за то, что они сегодня сделали. Ты будешь с нами?