Меняла кивает.

– Алберика. Он говорил нам, что нужно делать.

– Ты знаешь, откуда он явился?

– Думаю, из Нормандии.

– А ты не знаешь, куда он ушел?

Он качает головой. Я меняю тему.

– Купцы дают тебе деньги и получают взамен бумаги – зачем они это делают?

Вопрос вызывает у него удивление, но одновременно и облегчение, видимо, эта тема кажется ему менее опасной.

– Бумаги – это переводные векселя. Они подтверждают, что купец сделал у нас вклад на определенную сумму. Этот купец может уехать домой, явиться с этим векселем в наш банк в Павии или Пьяченце, и ему там выдадут деньги.

– Разве они не разорятся в скором времени, принимая бумаги и отдавая взамен золото?

– Мы проделываем ту же самую операцию. Французский купец возвращается из Италии, является в банк, отдает бумагу и получает взамен деньги. Дважды в год мы считаем, сколько мы выплатили и сколько получили. Итальянский банк делает то же самое, и тот, кто оказывается должен своему партнеру, высылает ему деньги. Обычно разница получается небольшая. Это избавляет купцов от необходимости возить с собой золото через Альпы и лишает разбойников легкой наживы.

– Лазар выпускал переводные векселя?

– Да.

– Но сейчас его нет. Если у меня имелся бы такой вексель, я пришел бы к тебе сегодня и потребовал взамен его деньги, что ты сказал бы?

– Гильермо, наш хозяин, заплатил бы тебе. В Асенсьонтиде он послал бы вексель с курьером к меняле в Брюгге.

Я схватился за край стола.

– Так Лазар в Брюгге?

– Нет. В Брюгге находится еще один наш банк.

Я начинаю запутываться в этой паутине денег, во всех этих листках бумаги, сулящих богатство. Вне всякого сомнения, на это и рассчитывает Лазар.

– Тебе известно, как, в конце концов, деньги приходят к де Мортену?