* * *

Это был почти мальчик, с гладкими розовыми щеками и легким золотистым пушком на верхней губе.

Его столкнули с последних ступенек лестницы в подвал, и он оступился и упал.

— Еще один подлый трус, — сказал конвоир, рослый, бородатый, с ружьем через плечо и с красной повязкой на рукаве. — Поймал его, когда он пытался улизнуть в подземный туннель.

Мальчишка встал. Падая, он содрал кожу на коленях и едва не плакал, когда Гарри Фишер остановился перед ним. У Гарри в руках был хлыст из кожи гиппопотама.

— Предатель! — взревел Фишер. Напряжение последних дней непрерывных совещаний и сражений начинало сказываться на нем. В глазах появился дикий фанатичный блеск, движения стали рваными, а голос хриплым и чрезмерно громким.

— Нет, товарищ, клянусь, я не предатель, — жалобно взмолился юноша.

— Значит, трус! — закричал Фишер, большой волосатой рукой сграбастал рубашку на груди парня и разорвал ее до пояса.

— У меня не было ружья, — возражал мальчик.

— Скоро ружей хватит на всех — когда умрут предатели и трусы.

Хлыст, как бритвой, рассек гладкую кожу, полилась яркая алая кровь; парень упал на колени.

Гарри Фишер хлестал его до тех пор, пока слышались крики и стоны; когда в подвале стал слышен только свист хлыста, Гарри, тяжело дыша, весь потный, остановился.

— Унесите его, пусть все товарищи видят, что ждет трусов и предателей.

Забастовщики взяли парня за руки и потащили по лестнице. Его спина была исхлестана, кровь перелилась через пояс и промочила брюки.

* * *

Марк кошкой перескочил через заднюю стену крошечного мощеного дворика. У стены стояли ящики с пустыми пивными бутылками, в полуденной жаре тяжело пахло спиртным и гнилыми фруктами.

До винного магазина на Минт-роуд он добрался меньше чем за час от начала выступления, и маршрут по задним дворам и по крышам оказался удачнее, чем он рассчитывал.

Баррикад удалось избежать; войска дважды заходили с фланга на позиции окопавшихся забастовщиков и разгоняли их залпами.

Сержант и десяток солдат вслед за Марком перебрались через стену и легли, взяв на прицел двери и закрытые ставнями окна. Сержант кивнул, и Марк нырнул в боковую дверь, держа в руках ружье; в помещении после яркого солнца было полутемно. Марк принялся оглядываться.

Магазин пуст, окна, выходящие на улицу, забраны ставнями, бутылки на полках не тронуты грабителями, что свидетельствует о дисциплинированности забастовщиков. Ряды бутылок с яркими этикетками поблескивают в тусклом свете.