Шон снова выглянул из окна. Он видел гигантский хвост «геркулеса» и часть фюзеляжа, остальное заслоняла стена ангара. Металлическая обшивка самолета сверкала в лучах прожекторов.

Шон с усилием подавил горячую волну паники, которая грозила затопить его с головой, и почувствовал, что страх отступает.

— Огни, — сказал он и быстро огляделся вокруг. Он заметил электрощит на стене офиса рядом с дверью, в два прыжка подскочил к нему и открыл дверцу.

Ангар строили во время войны с Гитлером, когда КВС использовали Родезию в качестве тренировочной базы. Электропроводка относилась к той эпохе, когда еще использовались керамические предохранители.

— Дай мне патрон из автомата, — отрывисто приказал он Джобу. Приказ прозвучал твердо и решительно, и Джоб немедленно повиновался. Он щелчкам выбил латунный патрон из запасного рожка, закрепленного на ремне.

Шон определил главную фазу в приборном щитке. Входящий ток распределяется из трансформатора рядом с воротами, если он сможет устроить короткое замыкание, то из строя выйдет вся система электропитания.

Он вытащил керамический предохранитель. Ангар погрузился в темноту, но через окна проникало достаточно света, чтобы видеть, что делает Шон. Он вставил автоматный патрон между зажимами предохранителя и прикрикнул на Джоба:

— Отойди!

Остатки панического страха окончательно испарились. Шон был собран, спокоен и решителен, как клинок ножа. Он четко мыслил и точно знал, что нужно делать.

Он вставил предохранитель в гнездо. В темноте вспыхнуло ослепительное голубое пламя, словно вспышка фотоаппарата. Шона отбросило к стене офиса, где он некоторое время приходил в себя, почти оглушенный и ослепленный голубыми кругами, которые вертелись перед глазами.

Через несколько мгновений он пришел в себя и понял, что прожекторы за окном погасли. База погрузилась в темноту, прерываемую лишь светящимися цепочками трассирующих пуль на небе и короткими вспышками взрывов ракет и гранат.

— Веди людей в «геркулес»! — крикнул Шон. Джоб оказался как раз напротив фейерверка, который почти ослепил его.

— Что? Не понимаю? — переспросил он запинаясь.

— Мы погрузимся в самолет. — Шон схватил его за плечо и вытолкнул за дверь. — Погрузи Фердинанда и его людей на борт. Двигай задницей… живее!

Джоб убежал, и Шон подслеповато заморгал, наблюдая за ним. Зрение быстро возвращалось. Он повернулся к бледному квадрату света, который обозначал дверь ангара.

— Что делать с пленниками? — спросил Джоб откуда-то из темноты ангара.

— Освободи их! — крикнул в ответ Шон и побежал к двери.

Хотя в его лицензии пилота не значилась данная модель самолета, Шон был знаком с ними. Он налетал около двухсот часов, сидя в кресле второго пилота, когда участвовал в переброске южноафриканских воздушно-десантных войск в Анголу или Намибию в составе антитеррористических групп. Сейчас все повторялось. Ему нравилось летать на «геркулесе», и он запомнил, как однажды старший пилот сказал: «Этот самолет как ягненок. Хотел бы я, чтобы моя жена была такой послушной».