Он показал на Аболи, Киматти и Матеси, и все трое согласно кивнули.

— Мы были детьми, — сказал Аболи.

— В последние дни, — продолжал Джири, — когда я почувствовал запах земли и снова увидел зеленые холмы, старые, давно забытые воспоминания вернулись. Теперь я уверен, что смогу найти дорогу к большой реке, на берегах которой жило мое племя, когда я был ребенком.

Хэл некоторое время молчал, потом спросил:

— Зачем ты говоришь мне это, Джири? Ты хочешь вернуться к своему народу?

Джири колебался.

— Это было очень давно. Мои отец и мать мертвы, их убили работорговцы. Мои братья и друзья детства также ушли, их в цепях увели в рабство. — Он опять помолчал, потом продолжил: — Нет, капитан, я не могу вернуться. Теперь ты мой вождь, как был твой отец, а это мои братья.

Он показал на Аболи и остальных.

Аболи продолжил:

— Если Джири сможет отвести нас к большой реке, если мы найдем наше племя, мы найдем и сотню воинов, чтобы пополнить экипаж корабля.

Хэл удивленно смотрел на него.

— Сто человек? Сто воинов, которые умеют сражаться, как вы, четверо мошенников? Тогда поистине звезды снова улыбаются мне.

Он отвел всех четверых в каюту на корме, зажег фонарь и расстелил на столе карту. Они уселись кружком. Черные люди тыкали пальцами в пергамент и негромко спорили гортанными голосами, а Хэл объяснял троим, которые в отличие от Аболи не умели читать, значение линий на карте.

Когда колокол прозвонил начало утренней вахты, Хэл поднялся на палубу и позвал Неда Тайлера.

— Новый курс, мистер Тайлер. Точно на юг. Отметьте на путевой доске.

Приказ повернуть назад определенно удивил Неда, но он ничего не спросил.

— Есть точно на юг.

Хэл пожалел его: Неда явно терзало любопытство, как колючка в штанах.

— Мы снова направляемся к Африканскому материку.

Они пересекли широкий пролив, отделяющий Мадагаскар от Африканского континента. Вскоре материк низкой голубой линией показался на горизонте, и, держась в виду берега, они повернули и поплыли вдоль него на юг.