Поев, он почувствовал прилив сил. Умылся, побрился, переменил рубашку, причесался, собрав волосы в толстый хвост на шее. И увидел в черных прядях белые волоски.

Посмотрев в зеркало, он едва узнал глядящее на него загорелое лицо: нос крючком, как у орла, и ни капли лишней плоти на щеках и подбородке. Глаза зеленые, как изумруды, и в них виден жесткий алмазный блеск.

«Мне едва исполнилось двадцать лет, — удивленно подумал он, — а выгляжу я вдвое старше».

Он взял со стола саблю и сунул в ножны.

— Хорошо, Аболи. Я готов вернуться к своим обязанностям, — сказал он, и Аболи вслед за ним пошел на палубу.

Боцман у руля прижал кулак ко лбу, а вахтенные принялись подталкивать друг друга. Все почувствовали присутствие Хэла, но никто не смотрел на него прямо. Хэл постоял у поручня, внимательно разглядывая палубу и оснастку.

— Боцман, держаться наветренной стороны, черт побери твои глаза! — рявкнул он рулевому.

Боковая шкаторина главного паруса, слабо закрепленная, едва дрожала под ветром, но Хэл заметил это, и вахтенные, сидевшие у грот-мачты, незаметно переглянулись и улыбнулись друг другу. Капитан снова ведет корабль.

Вначале никто не понял, что это предвещает. Однако вскоре все смекнули. Хэл начал по одному беседовать с матросами в своей каюте. Спросив имя, год место рождения, он начинал подробно расспрашивать о службе, тем временем разглядывая каждого и давая ему оценку.

Три человека выделялись среди всех, и все они были в экипаже Левеллина старшими вахты. Боцман Джон Лоуэлл — тот самый, что плавал с отцом Хэла.

— Ты сохранишь свое звание, боцман, — сказал ему Хэл, и Джон улыбнулся.

— Буду рад служить под вашим началом, капитан.

— Надеюсь, через месяц ты не изменишь своего мнения, — мрачно ответил Хэл.

Двух других звали Вильям Стенли и Роберт Мун, оба старшие по шлюпкам. Они Хэлу понравились. Левеллин умел подбирать людей, подумал Хэл, пожимая им руки.

Большой Дэниел был его собственным боцманом, а Нед Тайлер, умевший читать и писать, стал первым помощником. Альтуда, один из немногих грамотных, был назначен корабельным писцом, он отвечал за документы корабля и должен был содержать их в порядке. Он оставался для Хэла самой близкой связью с Сакиной, и Хэл любил его и хотел держать поближе к себе. Они разделяли общее горе.

Джон Лоуэлл и Нед Тайлер вместе с Хэлом просмотрели список людей и помогли составить расписание вахт: каждый матрос должен был знать, какое место занять в любых обстоятельствах.

Как только это было сделано, Хэл осмотрел корабль. Начал он с главной палубы, затем в сопровождении двух боцманов открыл каждый люк. Он пробирался, а иногда проползал под всеми частями корпуса, от днища до корзины на грот-мачте. В пороховом погребе наудачу открыл три бочонка с порохом и с помощью фитиля оценил качество содержимого.