К русским, особенно занимающим высокие посты, в Республике Зимбабве относились с подозрением. Во время чимуренги, или войны за независимость, Россия поставила не на ту лошадь и оказала поддержку революционному крылу партии матабелов ЗИПРА, которое возглавлял Джошуа Нкомо. С точки зрения правительства в Хараре, Россия стала новым колониалистским врагом, а истинными друзьями революции были Китай и Северная Корея.

По этой причине полковник Николай Бухарин въехал в Зимбабве по финскому паспорту под чужим именем. Он бегло говорил на финском, как и на пяти других языках, включая английский. Ему было необходимо прикрытие, чтобы беспрепятственно покинуть Хараре, где следили за каждым его шагом, и отправиться в малонаселенную местность, где он мог, не опасаясь наблюдения, встретиться с объектом.

Многие другие африканские республики под давлением Всемирного банка и Международного валютного фонда запретили охоту на крупных животных. В Зимбабве тем не менее профессиональный охотник мог получить лицензию на проведение сафари в специальных «зонах контролируемого отстрела». Такие лицензии были одним из основных источников поступления валюты в переживавшую упадок экономику.

Полковника несколько забавляла необходимость играть роль преуспевающего лесопромышленника из Хельсинки и наслаждаться столь любимой им охотой в декадентской манере, присущей главным образом финансовым воротилам капиталистической системы.

Несомненно, бюджет, выделенный на операцию, не предусматривал такое расточительство. Однако объект, которым являлся генерал Фунгабера, был человеком честолюбивым и состоятельным. Он не стал возражать, когда полковник Бухарин предложил в качестве прикрытия встречи охоту, и взял на себя обязанности хозяина, оплатив сафари, стоимость которого составляла несколько тысяч долларов в день.

Полковник Бухарин стоял на поляне и смотрел на своего партнера. Русский намеренно ранил буйвола. Николай Бухарин отлично стрелял из пистолета, винтовки и дробовика, а расстояние составляло не более тридцати ярдов. Он мог, если бы захотел, попасть в любой глаз животного, прямо в центр темного зрачка. Тем не менее он выстрелил в живот так, чтобы не задеть легкие и не нарушить дыхание и одновременно чтобы не повредить задние ноги и не лишить животное возможности быстро двигаться.

Это был превосходный экземпляр, размах рогов от одного острого конца до другого составлял не менее пятидесяти дюймов. Такой буйвол был завидным трофеем и принадлежал полковнику, как первому пролившему кровь, вне зависимости от того, кто произведет решающий выстрел. Улыбаясь Питеру Фунгабере, полковник налил водки в серебряный стаканчик, служивший пробкой его фляги.