– Джервас, Джервас! – тихо позвала она в темноте.

Если бы только Джервас был здесь, она бы пала перед ним на колени, очистила свою совесть, признавшись в содеянной глупости, а главное, открыла бы ему, что всегда любила и будет любить лишь его одного.

Потом она вспомнила о фрае Луисе и воспрянула духом, уповая на его защиту. На борту корабля он был бессилен, несмотря на свое священническое звание. Но теперь, на суше, он может призвать на помощь других и утвердить свою власть, вздумай дон Педро оспорить ее.

Надежда укрепилась в Маргарет, когда она услышала сквозь тонкую дверь каюты разговор дона Педро с Дюклерком; Паблильос подавал им ужин. Дон Педро ранее приглашал ее к столу, но она, извинившись, отказалась, и он не настаивал.

Дон Педро говорил с Дюклерком по-французски, хоть хозяин судна прекрасно объяснялся по-испански. Но дон Педро взял за правило обращаться к каждому на его родном языке. Сейчас он поинтересовался, что задержало фрая Луиса, почему он не вышел к столу.

– Фрай Луис сошел на берег час тому назад, монсеньор, – последовал ответ.

– Вот как? – проворчал испанец. – Даже не изволил попрощаться? Тем лучше, избавились от каркающей вороны.

Сердце Маргарет дрогнуло. Она догадалась, по какому делу ушел монах, и порадовалась, что дон Педро ни о чем не догадывается.

Она не ошиблась, полагая, что уход фрая Луиса связан с ее спасением. Разница была лишь в том, что Маргарет вкладывала в это слово иной смысл.

Спасение, в понимании фрая Луиса, пришло на следующее утро. Маргарет поднялась чуть свет после бессонной ночи, когда надежда то и дело сменялась беспокойством; она оделась и вышла на палубу задолго до того, как проснулся дон Педро, боясь задержать фрая Луиса, как бы рано он ни явился.

А в том, что он вернется, она не сомневалась; и снова ее уверенность подтвердилась, ибо он появился рано, а с ним – множество джентльменов в черном. У каждого из них была шпага, а у некоторых еще и алебарда.

Испанские матросы толпились у фальшборта, наблюдая за подплывающей к ним баркой. Они перешептывались с удивлением и страхом, ибо не заблуждались относительно эскорта, сопровождавшего фрая Луиса. Это были служители инквизиции, чье появление нарушало покой любого человека, как бы ни была чиста его совесть.

Капитан Дюклерк, услышав шепот матросов и заметив их беспокойство, послал в каюту юнгу – известить дона Педро. Узнав о незваных гостях, тот немедленно вышел на палубу. Он не волновался, хоть и был чрезвычайно заинтригован. Несомненно, полагал он, это какая-то формальность, введенная для иностранных судов новым указом инквизиции.