– Ах вот как! В таком случае почему не покупает Моро?

Барон изобразил неведение.

– Разве? Хм. Любопытно. – И он сменил тему.

Бенуа мысленно согласился с ним: это и впрямь было любопытно, чертовски любопытно. Настолько любопытно, что требовалось во что бы то ни стало найти этому объяснение. Поскольку он не мог получить его в другом месте, наутро он отправился к Моро. Страх потерять большие деньги пришпоривает некоторых людей не хуже, чем страх за собственную шкуру, и Бенуа, вся жизнь которого прошла в служении Мамоне, был из их числа. Так что к Андре-Луи явился совсем незнакомый ему Бенуа – воинственный и опасный.

Молодой человек был дома один и принял визитера в салоне де Баца. Банкир сразу же перешел к делу. Андре-Луи выслушал Бенуа, ничем не выдав изумления, которое испытал при его словах. Его худое умное лицо оставалось спокойным и неподвижным, словно маска. Прежде чем ответить, он коротко рассмеялся, но этот смех ничего не сказал банкиру.

– Хотя я и не понимаю, почему должен перед вами отчитываться, я все же удовлетворю ваше любопытство. Мне не нравится состав комиссии, назначенной по этому делу. Если Фабр д’Эглантин станет и впредь придерживаться того же мнения, которое он изложил Конвенту, Индская компания будет ликвидирована.

– Тогда зачем, – осведомился побагровевший банкир, сверля прищуренными глазками непроницаемое лицо собеседника, – зачем вы передали Фабру сто тысяч франков, чтобы он изменил свое мнение? Зачем вы пожертвовали такой крупной суммой, если не собираетесь наживаться на акциях?

– С каких это пор, Бенуа, я должен объяснять вам свои действия? Какое вы имеете право меня допрашивать?

– Право? Боже милосердный! Я вложил в вашу аферу двести пятьдесят тысяч франков…

– В мою аферу?

– Да, в вашу. Нет смысла отпираться. Я знаю, что говорю.

– Что-то вы чересчур много знаете, Бенуа.

– Это угрожает вашей безопасности?

– Нет, Бенуа, вашей. – И хотя слова эти прозвучали вполне миролюбиво, стальной взгляд молодого человека заставил банкира встревожиться.

Андре-Луи наблюдал за ним с холодным блеском в глазах. Когда он наконец заговорил, его слова падали медленно и размеренно, словно капли ледяной воды. Заданный им вопрос предвосхитил угрозу, уже готовую было сорваться с дрожавших губ банкира:

– Никак вы намерены поведать Революционному трибуналу о том, что возня вокруг Индской компании – мое изобретение. Я верно вас понял?

– Допустим, намерен. И что же?

Блестящие глаза Моро ни на миг не отрывались от лица Бенуа. Казалось, молодой человек удерживает его взгляд какой-то магнетической силой.