Джон Грант закрыл глаза, переключая свое внимание на восприятие движущейся под ним планеты.

– А теперь у меня есть ты. Наконец-таки – наконец-таки! – у меня есть ты.

– Я не выведу тебя даже из этого шатра и уж тем более не приведу куда-нибудь еще, – спокойно произнес Джон Грант.

Его глаза все еще были закрыты, и он был сосредоточен на своих ощущениях от вращения планеты.

– Ты не понял, что я собираюсь сделать, – сказал сэр Роберт. – Ты будешь моим подарком этому султану турок. Я пообещал тебя ему, а он взамен тоже мне кое-что пообещал.

– Ты веришь ему? – спросил Джон Грант.

– Аллах велик, – сказал сэр Роберт Джардин.

61

61

Притаившись за откидной матерчатой дверью шатра, Ленья сидела на корточках и прислушивалась к доносящимся изнутри голосам. Она была облачена в просторные черные одежды, снятые с тела одного из убитых защитников города. Большой капюшон почти полностью скрывал ее лицо.

Услышав о том, что произошло с Джоном Грантом, она без особого труда – и уже не в первый раз – выбралась из осажденного города. Из Константинополя текли струйками беглецы, те из его жителей, у которых хватило смелости и силы воли попытаться перебраться в какое-нибудь безопасное место. Стражники внимательно присматривались к тем, кто пытался пробраться в город, но они зачастую не удостаивали даже и взглядом тех, кто тихонько пытался из него удрать, считая их трусливыми крысами (кем они, в общем-то, и были).

Ленья, с усмешкой слушая сэра Роберта Джардина, задалась вопросом, ухудшил ли ее «подарок» запах из его рта или же, наоборот, даже улучшил…

– Допустим, я поверил в то, что тебе неизвестно, где сейчас находится Джинни Черная, – сказал сэр Роберт. – Тогда, может, расскажешь мне о своем отце? Что стало с Патриком?

– Умер, – коротко ответил Джон Грант.

– В самом деле?

– И ты говоришь, что эта охотничья собака – самая лучшая из всех? – усмехнувшись, сказал Джон Грант. – Думаю, ты мог бы найти себе кого-нибудь получше.

– Умер где? – спросил сэр Роберт, не обращая внимания на иронию, прозвучавшую в словах юноши. – И как?

– Ты причинял ей боль?

– Кому?

– Джинни Черной, – сказал Джон Грант. – Ты причинял ей боль?