— Какой негодяй это сделал?! — взревел Сансак. — Простите, государь…

— Неизвестно! — ответил Монтгомери.

Тут в передней послышался сильный шум и в кабинет ворвался камердинер Бассиньяк с криком:

— Государь! Какая ужасная весть для Вашего Величества! Господин де Ла Шатеньере умер!

— Умер… — еле слышно выговорил король.

— Умер! — разом воскликнули Сансак и Монтгомери, приходя в ужас.

— Убит! — произнес Бассиньяк. — Сейчас труп несчастного дворянина принесли во дворец. Те, кто принес, говорят: они подобрали тело на одной глухой улочке под названием Дровяная.

Монтгомери содрогнулся, побледнел и прошептал себе под нос:

— Голову даю на отсечение, что убийцу зовут Трибуле!

— Хорошо, Бассиньяк, оставь нас! — сказал король.

Камердинер вышел.

Монтгомери ждал, чувствуя, что эта весть может переменить мысли короля. Тот и вправду был как громом поражен.

— Монтгомери, — выговорил он с усилием, — то, что я вам приказывал…

— Исполнять, государь?

— Нет! Будем считать, что я ничего не говорил. И чтобы никто не знал!

— О, Вашему Величеству прекрасно известно…

— Да, вы человек верный… Ступайте, Монтгомери.

Монтгомери вышел. Идя передней, он думал: «Надо ли мне сообщить дофину… который скоро станет королем?»

Франциск I, оставшись наедине с Сансаком, встал и опять начал разгуливать по кабинету, но теперь медленно и печально. Придворный увидел, как обессилел король, какая страшная перемена произошла в нем с тех пор, как он оставил Париж…

— Мне идти, государь? — спросил он.