– Я рада, что вы здесь, – сказала она королю воров.

– Это честь для меня, – кивнул тот. – Я раздвину занавески.

Роженица кивнула. Она стояла спиной к окну, но после полумрака, к которому уже привыкли ее глаза, солнце буквально ослепило ее. Графиня закрыла глаза и снова села на корточки. Почувствовав руку Алис, сжавшую ее плечо, она погладила пальцы старухи.

Опять схватки.

Карла тужилась.

Еще.

Еще.

Еще.

Еще.

С каждой схваткой жжение усиливалось, хотя итальянке казалось, что это невозможно. Гриманд опустился перед ней на колени:

– С вашего позволения.

– Да, да.

Он заглянул ей между ног и снял ее руку со спинки скамьи:

– Дотроньтесь. Головка почти прорезалась.

Женщина почувствовала под пальцами влажные волосы. Теплая, твердая головка.

– О Боже!

Радость от прикосновения к ребенку прогнала боль – но лишь на мгновение.

– Еще немного, любовь моя. В следующий раз тужься не слишком сильно, но равномерно, чтобы не было разрывов, – сказала ей Алис.

– Как будто вытаскиваете пробку из бутылки, – добавил гигант.

Схватки усиливались, и Карла тужилась – так, как было приказано. Жжение стало невыносимым.