Теперь следовало пропеть хвалу богине, а затем песнь дароприношения. После недолгой тишины в пещере зазвучал голос певца.

Изумленный Ланнон завертел головой, отыскивая поющего. Он не ошибся, он узнал этот сильный красивый голос, его глубину и тембр. Волосы у Ланнона встали дыбом, а голос летел по пещере, и казалось, что поверхность зеленого бассейна волнуется от его песни.

Разинув рот, Ланнон смотрел на Хая. Тот вышел из рядов знати и военачальников и, продолжая петь, приближался к Ланнону. Руки его были распростерты в знаке солнца, рот широко раскрыт, показывая сильные белые зубы, из горла лился красивый до боли голос. Хвалебная песнь кончилась, и Хай остановился рядом с царем, глядя на него. Лицо его по-прежнему выглядело усталым, у глаз – темные пятна, бледная кожа обтянула кости, но он улыбался Ланнону с любовью.

– Хай! – в ужасе прошептал Ланнон. – Почему ты здесь? Я приказал не будить тебя.

– В такое время мое место рядом с тобой.

– Тебе не следовало приходить, – возражал Ланнон. Этого он не предусмотрел. Он не хотел, чтобы Хай был свидетелем смерти своей ведьмы. Не хотел мучить его. Ланнон в отчаянии соображал, не остановить ли обряд, не отложить ли жертвоприношение, не приказать ли Хаю покинуть храм.

Он понимал, что от нескольких следующих мгновений, возможно, зависит безопасность империи. Смеет ли он остановить жертвоприношение, рискуя прогневать богиню? Что важнее – его чувства к Хаю или долг перед Опетом? И не поздно ли? Неужели боги и демоны смеются над ним? Он слышал их адский смех, отдающийся в пустыне души.

В ужасе посмотрел он на Хая, шагнул к нему, протянул руку, словно просил о понимании и прощении.

– Ты нужен мне, – хрипло сказал он, и Хай, не понимая, взял царя за руку, думая, что это рука дружбы. Он гордо улыбнулся царю и окружающим и запел песнь дароприношения богине.

Голос его взмыл на орлиных крыльях, полетел к помосту для жертвоприношений в своде пещеры. Все взгляды устремились туда, и напряженная тишина ожидания охватила толпы зрителей.

Танит не верилось, что это происходит с ней. Когда на рассвете в ее келью пришли, она подумала, что это Хай, вскочила с ложа и побежала ему навстречу.

Но это был не Хай, а сестра Хака. Танит провели тайной тропой на вершину холма над Опетом. Здесь, в каменном здании с тростниковой крышей, близ помоста для жертвоприношений над зияющим отверстием над бассейном Астарты, ее одели в богато вышитое платье жертвы и вплели в волосы цветы.

Потом на нее надели тяжелые золотые цепи, на руки и ноги – браслеты, и наконец Танит стало казаться, что она вот-вот упадет под их тяжестью. Она знала, что эти сокровища составляют часть жертвоприношения и, кроме того, должны быстро увлечь ее тело в зеленые глубины бассейна, у которого нет дна, и сквозь него она пройдет к богине.