-
Тем временем поле зрения Ховарда сжалось до узкого туннеля с нечеткими темными краями. Теперь он видел лишь бородатое лицо и тюрбан Уохопа - казалось, перед ним старый портрет сепией, заключенный в рамку. Возникло ощущение, будто тело отрывается от пола, а руки и ноги покалывают тысячи иголок. В этом было даже что-то приятное. Он подумал, что надо бы пошевелиться, но замялся: а вдруг это сон и малейшее движение разрушит чары? Если замереть, то можно в любой миг воспарить и двинуться по туннелю навстречу свету…
- Роберт, - пробормотал он, - что-то я почти ничего не вижу.
Уохоп крепко сжал его руку. Вдруг со стороны входа послышался шум - лошадиное ржание, перестук копыт. Взоры офицеров устремились к его источнику. В воздухе клубились теплые испарения, на глазах обретая форму; шахта засасывала их и увлекала к притихшим внизу людям - казалось, дыхание дракона лижет мерцающие синевой стены… Сверху вновь донесся звериный храп. Наконец их глаза привыкли к свету, и они увидели лошадиный силуэт на фоне красного солнца. В его свечении пот животного блестел подобно крови. Скакун мотал гривой, разбрасывая алые брызки. На нем сидел человек в пугающей маске. Его бедра защищал металлические пластины, тяжелый меч с латной рукавицей сверкал на фоне неба. Лезвие покрывали не засохшие еще пятна крови. Моей крови. Сердце Ховарда начало бешено колотиться, изо рта у него полилась пена. Вдали начали бить барабаны. Размеренная, неотвязная дробь становилась все громче, постепенно подбираясь к их шахте.
- Лошади тут не пройти, - сказал Уохоп. - А вот пехотинцы скоро будут здесь. У нас в запасе несколько минут.
Высвободив левую руку, Ховард схватил егоза ладонь, поднял глаза.
- Было ли в моей жизни хоть одно доброе дело, Роберт? Я строил каналы, мосты и дороги. Я показал им, как составлять карты. Но принес ли я людям пользу?
- Ты сохранил семью. Давал любовь своим детям. Это лучшее, на что способен мужчина.
Лицо Ховарда поникло.
- Эдвард, мой сын… Мальчик мой. Зачем я оставил его в Бангалоре? Почему меня не было рядом, когда он умирал?
- Ты служил в саперном полку и выполнял долг, возложенный на тебя ее величеством.
- Долг? В джунглях? Чем мы там занимались?
Уохоп стиснул его руку.
- Помнишь нашего друга доктора Уокера? Он доложил об ужасной лихорадке, косившей наших солдат, начальнику полковой медицинской службы Россу, и тот отправился в джунгли, чтобы лично разведать ситуацию. Если бы ты не поделился с Уокером своей теорией насчет москитов, переносящих малярию, этого бы могло и не произойти. А теперь сэра Рональда Росса удостоили Нобелевской премии по медицине. Война с туземцами - дело неблагодарное, но все же из нее вышла кое-какая общественная польза.