Сторонись тесного Коранского ущелья.
Рахад в удивлении поднял глаза.
- От кого вы ее услышали?
Джек кивнул в сторону тропы:
- От друга-киргиза.
Взгляд афганца застыл на Алтаматы, взбиравшемся по склону.
- У него хорошая память.
- Он рассказал вам, зачем мы здесь?
Глаза Рахида превратились в узкие щелочки.
- Это произошло столетие назад. Мой дед хорошо запомнил тот день. В нашем племени не только знали о путешественниках-британцах, но и видели людей, которые гнались за ними по ущелью до самых копей. Позже мой дед наведался туда, а по возвращении объявил, что там творятся ужасные вещи, что в дальних шахтах поселились призраки и больше никому нельзя в них ходить. Смелости нарушить его запрет хватило пока только мне, когда я был еще мальчишкой.
- Нам кажется, тут снова объявились чужаки. Нас кто-то выслеживает, ведет наблюдение. Он уже тут, в ущелье.
Рахид поджал губы, окинул взором ущелье.
- Эта земля для меня словно кожа. Я чувствую, когда по ней ползают паразиты. Ваш враг - мой враг.
- Ваш враг - мой враг.
Какое-то время афганец пристально смотрел ему в глаза, затем кивнул, запустил руку в карман и вытащил фотокарточку.
- У вас есть дети?
- Дочь, - отозвался Джек.
- А это моя дочь. - С фотографии ему улыбалась молодая девушка, черные волосы свободно падали ей на плечи. - Если я не дам им боя, то однажды они сотворят с ней то же, что сотворили с моим двоюродным братом. Изобьют ее кнутом - за то, что ходит без паранджи. Изувечат - за то, что читает книги. Изнасилуют - ибо они животные.