Водяная пыль рассеялась, проток опустел, и никаких следов катера не осталось на рябящей от ветра поверхности, которую он только что бороздил.

С приливом крупные, зловещего вида альбакоры охотятся вблизи берега. Их сразу привлекут и запах крови, и плавающие в воде ошмётки плоти. Целеустремлённые, ненасытные убийцы не обойдут вниманием тех, кто уцелел после взрыва. Окажись среди них Сулейман Дада, акулы нажрутся до отвала. А может, они признают в нём родственную душу и договорятся по-хорошему, как профессионалы с профессионалом. Мрачноватая шутка развеселила ненадолго – я встал и пошёл к пещерам.

Накануне мародёры добрались и до аптечки – сорвали крышку, вытряхнули и растоптали содержимое. Мне с трудом удалось отыскать, чем обработать и перевязать искалеченные пальцы Шерри. Я опасался, что у трёх вырванных ногтей повреждены корни и они никогда не отрастут, но, когда Шерри опасливо упомянула об этом, я уверенно заявил: «Всё будет хорошо», – после чего заставил её проглотить пару таблеток кодеина – снять боль – и приготовил постель в тёмной глубине пещеры.

– Отдохни. – Я опустился на колени и нежно поцеловал её в щёку. – Постарайся заснуть. Разбужу, как будем готовы к отплытию.

Чабби суетился вокруг вельбота, который оказался в хорошем состоянии, хоть и с несколькими пробоинами от попаданий шрапнели. Мы законопатили дыры, чем могли, и оставили лодку на берегу.

Яма от сундука стала общей могилой для лежавших вокруг тел. Мы уложили их, как сардин в банку, и засыпали мягким песком.

Откопали золотого тигра со сверкающим во лбу глазом; спотыкаясь под тяжестью, снесли статую на берег и уложили на дно вельбота, подсунув упругие полиэтиленовые прокладки. Там же пристроили рюкзак, набитый пластиковыми мешочками с сапфирами и изумрудами.

Напоследок мы вынесли из пещер уцелевшие припасы и снаряжение – канистры с водой и горючим, баллоны для сжатого воздуха, компрессор. Погрузку закончили ближе к концу дня и порядком притомились. Положив поверх скарба карабин, я отошёл в сторону.

– Не против, Чабби? – Я достал сигары, собираясь впервые за целый день перекурить. – Теперь можно отчаливать.

Чабби затянулся, выдохнул шлейф голубоватого дыма и сплюнул на песок.

– Пойду принесу Анджело, – пробормотал он. Я на него уставился, и он пояснил: – Не оставлять же парня одного. Тоже небось хотел бы лежать поближе к своим, по-христиански.

Чабби подыскал подходящий кусок парусины и растворился в сгущающихся сумерках.

Я пошёл в пещеру, разбудил Шерри, дал ей две таблетки кодеина, закутал в свою фуфайку, и мы отправились на берег. В темноте приходилось в одной руке держать фонарик, а другой поддерживать Шерри. У вельбота я в нерешительности остановился – что-то показалось не так.