– Хотелось оставить выбор за тобой. Сейчас я выйду из кабины и пройду на посадку. Если никто не дунет в свисток, сяду на свой рейс и послезавтра встречусь с дельфинами.

– Полиция всё равно не оставит тебя в покое, – предупредила она.

– Президент Биддл только что пересмотрел договоры об экстрадиции. Дал слово, что на Святой Марии меня никто не тронет. – Я повернулся и открыл дверь кабины. – Мне будет чертовски тебя не хватать в бухте Черепахи.

Повторно объявили мой вылет, и я, не торопясь, двинулся к выходу на посадку. За всю жизнь не припомню такой бесконечной и страшной прогулки – на каждый шаг по удару сердца. Никто меня не остановил, но я не осмелился оглянуться.

В самолёте, пристегнув ремень безопасности, я гадал, сколько Шерри понадобится времени собраться с духом и прилететь на Святую Марию. И ещё подумал, что тогда расскажу то, что не успел.

Она узнает, что я заключил контракт на подъём со дна Пушечного пролома остатков золотого трона – на благо и процветание Святой Марии. За это президент Биддл взял на себя обязательство из вырученных от реализации сокровища денег подарить мне новую лодку – не хуже «Морской плясуньи» – в знак благодарности островитян.

Так что моя любимая ни в чём нуждаться не будет. Ну, а на чёрный день – скажем, незадавшийся рыболовный сезон – в бухте Черепахи закопан георгианский серебряный сервиз… Я хоть и исправился, но, видно, не до конца. А вот с ночными рейсами завязал навсегда.

Пока мы взлетали и карабкались в голубое небо, раскинувшееся над поросшими лесом горами, я сообразил, что даже имени её настоящего не знаю.

Что ж, придётся первым делом спросить при встрече в аэропорту острова Святой Марии – жемчужины Индийского океана.