Дети старались проползти под машинами.

Произошло короткое замыкание в проводке тоннельного освещения, свет погас. Свет автомобильных фар едва пробивался сквозь густой, удушающий дым.

А в дыму полыхали огромные огненные факелы.

Все звуки перекрыл страшный вопль человека, который горел живьем.

В этом тоннеле под рекой погибло ужасной смертью три тысячи человек.

— Он готов?

Лью Керби кивнул:

— Да. Готов. Но мне все-таки не по душе…

Боб Винсент показал наконец свой крутой нрав.

— А мне плевать! — сердито гаркнул он. — Я не собираюсь выслушивать твои речи, Лью. Выполняй, что тебе приказано.

Керби замахал обеими руками и пробормотал:

— Извините, извините!

Винсент словно и не услышал слов подчиненного. Он знал, что несправедлив к Керби, но у него уже не было сил обуздать свой гнев. Освобождение Дэвида Силбера да еще с выдачей ему сотни миллионов долларов в ценных бумагах подействовало на него намного сильнее, чем он мог предвидеть. Причем именно процедура подействовала на него так угнетающе. Получить все бумаги, тщательно проверить их, да еще в присутствии других агентов, неотступно думая, что он проиграл и что государство вынуждено платить выкуп!

Государство проиграло женщине по имени Элис и ее малым детям. Это за них из последних сил своего изможденного тела лихорадочно цеплялся Дэвид Силбер, и в этом он нашел спасение. Больше ему не нужен был этот свет, и он освободил себя от каких-либо обязательств перед своей совестью.

С этого момента он решительно отказался обсуждать какие-либо вопросы с Бобом Винсентом. Он спрятался в раковину, которая плотно прикрыла его мозг. Колесо событий вертелось, и от него больше не требовалось никаких усилий, чтоб выполнить свой долг перед семьей. Он должен только ждать.

Винсент обратился к помощнику:

— Давай сюда Силбера. Время уже кончать с этим.

По дороге в аэропорт, сидя между Винсентом и Керби, Дэвид Силбер не произнес ни слова. И им тоже не о чем было с ним говорить.

Посадку на девяносто четвертый рейс «Пан Америкэн» производили через выход номер одиннадцать. Винсент именем президента добился заверения, что самолет не оставит взлетной полосы, на сколько бы они ни опоздали. Он даже в мыслях не мог допустить, чтоб в результате прокола шины или затора на улицах рейс 94 состоялся без Силбера.