– Эй, вы же… – Он хотел ухватить Елену Викторовну за рукав, этот последний шанс выйти отсюда, уцепившись за нее, однако дверь захлопнулась перед его носом, и Денис в этот миг почувствовал, что, пожалуй, никогда в жизни ему не было так страшно. И одиноко.

Его лицо перекосило от страха, но, стоя лицом к двери, глядя на расплывчатую серую тень собственной головы, расползающуюся в подступивших слезах отчаяния, он знал, что они не видят его настоящего лица и ничего не знают о нем, а значит, пока он не разоблачен, то может быть кем угодно.

«Я ничего не боюсь, – прошептал он пересохшими губами. – Потому что я чертов придурок!»

Маска ума спала с его лица так же быстро, как и ушел страх – они ушли одновременно. Скоков медленно повернулся вокруг своей оси. На его лице блуждала идиотская улыбка.

– А чего не потолковать, – процедил он. – Времени полно. Потолкуем, гражданин начальник.

Сидящий за столом удивленно вскинул брови и повернулся к высокому гражданскому. Тот хотел что-то сказать, его выпирающий кадык дернулся, но промолчал. От внимания Дениса не скрылось, что врач в глубине зала сменил позу, поставив руки на колени и подавшись вперед.

– Ты знаешь, почему ты здесь? – спросил начальник, откинувшись на спинку кресла, отчего оно протяжно скрипнуло. Он не притронулся к папке, видимо и так знал, что в ней.

– Тетка концы откинула. Теперь я здесь.

Высокий осклабился.

– Если бы только тетка, – сказал он гнусавым голосом.

Денис похолодел, с большим трудом ему удалось сохранить безразличное выражение лица. Если они знают про… но как?!

– Ты знаешь, что в этой папке? – начальник глазами показал на коричневый прямоугольник, замерший на краю стола.

– Не-а.

– Материалы дела и решение суда о назначении тебе наказания в виде принудительного содержания в нашем училище.

– Если что, она сама кони двинула, – сказал Денис. – Я тут ни при чем. Наверное, облучилась на работе чем-то.

– Ты обвиняешься по 228-й статье. Приобретение, хранение и сбыт. Твоя девка из-за тебя чуть не умерла. В этой папке приговор суда. Пять лет, дружок. Скажи спасибо, что тебя не отправили на зону. Будешь жить и работать у нас, в образцовом училище для особо одаренных личностей.

Мужик в белом халате в глубине зала хмыкнул, но никто не обратил на него внимания.

– Если бы она скопытилась прямо на том притоне, боюсь, твои дела были бы гораздо хуже. Но тебе повезло, ее откачали. Простые парни из наряда полиции вернули ее к жизни. Как выйдешь, скажешь им спасибо.

У Скокова закружилась голова, перед глазами все поплыло. О ком они говорят? Что они вообще несут? Какой притон? Какой приговор? Он ничего не мог понять – голова отказывалась соображать. Одно было ясно: влип он гораздо сильнее, чем это можно было себе представить. Даже если Ларин и узнает, где его держат, что он сможет сделать? Чем может помочь простой учитель математики? Скокову хотелось разрыдаться. А что случилось с Сашей? Где она?