– А что делать с женой и дочкой учителя? У него недавно родилась дочка.

– Ничего, – задумчиво произнес Успенский. Казалось, он уже ничего не видит перед собой, глаза подернулись странной пеленой. – Пусть живут и радуются жизни. До поры до времени.

– Гуманно, – сказал Полковник, и Рафик кивнул.

В дверь постучали.

Три головы устремили свои взгляды на дверь.

– Войдите, – бросил Успенский.

В дверь протиснулся карликового вида мужичок с чрезвычайно широкими плечами. Это был Штеккер, помощник Полковника. Он встал, упершись мощными ногами в пол, и выжидательно глянул на трех мужчин.

– Говори, – разрешил Успенский.

Тот сказал ровным, ничего не выражающим басом:

– Мы нашли один из автобусов. На радиорынке. Владелец – некто Михаил Лаврентьев, директор конторы под названием «Три Хард». Продают компьютерные цацки.

– Это всё? – спросил Успенский.

– Да.

– Так чего стоите? Взять и вытрясти из этого Лаврентьева все, что он знает и не знает про груз. Ясно?

– Так точно.

– Живого или мертвого, ко мне его!

Через мгновение все трое исчезли из кабинета. Дверь закрылась, оставив Успенского одного. Он вновь раскурил сигару, достал папку из ящика стола и вгляделся в распечатанную фотографию. На ней в полный рост был изображен Ларин в компании плотного мужчины у ворот школы. Мужчина стоял, облокотившись о новый джип «лендкрузер». «Надо бы узнать, кто это такой», – подумал Успенский. Хотя… какая разница, раз в органах на этого человека ничего нет, значит, можно не беспокоиться. Какой-то очередной барыга. Он вновь вгляделся в лицо мужчины, полное и властное, потом положил фотографию обратно в стол.

Никто не может водить его вокруг пальца. Тем более какой-то учитель. Дела Успенского шли в гору, он скупал земли и заводы вокруг Москвы, прибыль росла, и он все чаще задумывался, что после неожиданной смерти Севостьянова выводить деньги за рубеж стало гораздо сложнее. Счета мониторились, офшоры раскрывались, он уже не мог, как прежде, рассчитывать, что останется инкогнито. Нужны были новые схемы. Новые инструменты. Новые возможности.

Его взгляд упал на свежий «Коммерсант». Там, на первой полосе, он увидел значок новой валюты, такой он ранее не встречал. Английская буква «B», перечеркнутая двумя чертами, наподобие доллара. Статья рядом с этой фотографией называлась: «Что такое биткоин: новая эра или новая пирамида?»

Все преступное и мошенническое притягивало его натуру, поэтому, скользнув глазами по слову «пирамида», Успенский автоматически подтянул газету ближе и углубился в чтение.

Втайне он завидовал основателю самой грандиозной финансовой пирамиды на просторах бывшего СССР: как же, тому не приходилось прилагать особых усилий по добыче денег, КамАЗы с купюрами круглосуточно разгружались в огромных банковских хранилищах. Масштаб аферы потрясал даже самые шизофренические предположения, речь шла даже не о миллионах – о миллиардах долларов! Люди в трезвом уме и здравии отдавали ему все, что накопили за всю жизнь, причем делали это добровольно, а не под раскаленным утюгом Рафика – о подобном безраздельном владении кошельками толпы можно было только мечтать.