– Как вы не понимаете? Продление жизни – мечта человечества!.. Вложены огромные деньги, иностранные инвестиции…

– А разве это будет человечество? Если для продления жизни надо зарезать себе подобного?

– Это клонированная клетка! Сами же говорите – мертвая душа!

– Но образ-то человеческий! – Карогод распахнул стальную дверь, подтащил голубого мыслителя за шиворот. – Смотри! Любуйся! Разве они не похожи на детей?

– Все это эмоции, а есть высшие цели… Вам недоступны многие понятия, потому что создавали только оружие. Вы разрушитель!

– Да, я разрушитель! Я обыкновенный смертный человек, как все человечество. И ты смертный. Поэтому ты сейчас возьмешь лом. Иначе придется твоим коллегам пересаживать тебе голову от твоего зародыша, который в матке. У него такой же широкий лоб или нет? Есть у него признаки интеллекта?

– Нет, не посмеете сделать этого! – забормотал мыслитель и попытался отползти от двери.

– Посмею! – рявкнул Гелий и все-таки дал пинка в голубой зад. – Потому что считаю: люди должны рождаться и умирать! Рождаться и умирать! Все! Поголовно! Без исключения! Старым казачьим способом рождаться и умирать!

3

3

За полтора часа с Грязной зоной было покончено. Ни кувалд, ни ломов не нашлось, поэтому громили тоже старым казачьим способом – что под руку подвернется. Все стеклянное били об пол, электронику о стены, бумаги и компьютерные дискеты пришлось спалить под вытяжной трубой в пищеблоке, что не поддавалось уничтожению с помощью голых рук – холодильное оборудование, систему, обеспечивающую микроклимат, какие-то камеры в виде тигельных печей, – расстреляли из пистолетов-пулеметов. Участие принимали все, кто находился в секретной зоне, в том числе и Широколобый, получая очередного пинка.

Не тронутым остался лишь питомник с мертвыми душами за стальной дверью. Рука не поднялась даже у охранников, которые не считали клонов ни за детей, ни за людей вообще, однако и у них срабатывал подсознательный запрет, табу, заложенное глубоко в подкорке. Оказывается, еще жива была человеческая природа и, несмотря на специфическую службу, души еще были живы, поскольку довлел страх перед памятью, комплекс царя Ирода… Всякий раз погромщики сторонились этой двери, по второму и третьему разу обходя лабораторию и добивая то, что было не добито. И в какой-то момент, увлеченный вандализмом, Гелий потерял из виду Широколобого, а вновь заметил его, когда тот выходил из питомника со шприцем в руке и сладострастной улыбкой.

Все четыре существа лежали распластавшись в своих клетках, и лица их приобрели нормальный человеческий облик, и теперь можно было не спрашивать, кто был их полисом…