— А что было делать? — осторожно, дабы не потревожить Ширера, развел руками Мочалка. — Ведь в наши планы не входило, чтобы мисс МакДугал оторвали голову? И вообще, я действовал в пределах необходимой самообороны, меня даже в полиции поблагодарили. Спас гостью Сринагара!

…Если бы верные друзья Покровский-Бумба и Миша Гурфинкель узрели бы сейчас своего бесшабашного спутника, то не поверили бы своим глазам. Исчезло нелепое тряпье и еще более нелепые дреды. На Мочалке, то есть, конечно, на мистере Лоуренсе, ладно сидел дорогой костюм-тройка, аккуратно уложенные волосы были забраны в изящный пони-тейл, да и вообще…

— Да и вообще, Виктор Афанасьевич. — Перси улыбнулся, показывая великолепные белые зубы. — Ничего сложного не было. Можно считать этот… — он вновь усмехнулся, — зигзаг учебно-тренировочным.

— Отменно, отменно…

Сипягин между тем перешел к содержимому небольшой кожаной папки, лежавшей перед ним на низком журнальном столике. Уже первый документ заставил его недоуменно покачать головой.

— Не может быть! —хмыкнул он, наконец. — Это… Помилуйте, душа моя, это не фальшивка?

— И даже не копия, Виктор Афанасьевич, — на этот раз неузнаваемый Перси даже не улыбнулся. — Подлинник. Прямо из сейфа сринагарской полиции. Экспертное заключение по поводу неопознанного трупа так называемого йети… Там и фотографии…

— Вижу, вижу… Ай-яй-яй!

Сипягин читал долго, затем еще дольше разглядывал снимки, наконец, медленно встал с кресла, жестом остановив попытавшегося последовать его примеру Перси.

— Итак… — Лицо старика внезапно стало серьезным, даже суровым. — Итак, мисс МакДугал контрабандным путем вывозит из Индии, затем отдает таксидермисту, а следом вручает господину Джунковскому шкуру… кожу ЧЕЛОВЕКА?

— Человека, Виктор Афанасьевич, — так же серьезно кивнул неузнаваемый Перси. — Кем бы он ни был — йети, ракшасом, заблудившимся неандертальцем, биологически тот несчастный, которого я застрелил, — ЧЕЛОВЕК…

— …И господин Джунковский принялся за коллекционирование человеческих чучел… А ведь это — насмерть, а?

— Насмерть! — Перси наконец позволил себе легкую улыбку. — Если такое попадет в прессу, ему не простят. Помнится, лет тридцать назад кто-то пустил слушок, что из тех же Гималаев наркотики вывозили в детских трупах…

— Помню…

Сипягин спрятал документы в папку, подошел к ждавшему своего часа кофейнику, осторожно нацедил кофе в две маленькие чашечки.

— Прошу вас, батенька, — молвил он, передавая чашку Перси, — не вставайте, не вставайте! Во-первых, вы гость, во-вторых, пусть Ширер дремлет… Юсупову, конечно же, не сообщали? Разумно, разумно. Не будем спешить, Феликс Феликсович еще молод…