Чпок! Буль-буль! Хэк! Хр-р! Кхе-кхе-кхе…

— Хор-рошо пошла, зараза!

— У-ф-ф! Я — все. А то на велик не влезу.

— Ну, чуть-чуть еще? Капельку?

— Давай с собой прихватим.

— Мы ж поссать туда хотели…

Зажурчала жидкость. Потом другая жидкость.

— Гондоны! — зашипел в землю Джулиан.

— Менты везде менты, — прошептала в ответ Таня.

За забором громко загоготали. Хлопнула автомобильная дверца. Прошуршали велосипедные шины. Тишина. И тут же над ямой поднялось тусклое зарево: из литейного ссыпали очередную порцию шлака. Остались от козлика рожки да ножки. И то вряд ли. Джулиан и Таня, не сговариваясь, достали платки и вытерли лбы.

Выждав для верности еще две минуты, выбрались к машине. По привычке Таня села слева, на водительское место, и, не увидев перед собой руля испытала секундное замешательство. О, добрая старая Англия, все не как у людей… Джулиан остановился у дверцы, требовательно протянул руку.

— Пушку! — Таня покорно вложила пистолет в его ладонь. — Так, говоришь, обронил?

— Ну, не совсем, конечно…

Она скромно опустила глаза. Джулиан хмыкнул, спрятал пистолет в нагрудный карман комбинезона застегнул молнию, обошел «тойоту» спереди и плюхнулся в кресло.

— You mean mother, I love your cool!

— Up yours, paleface!

Обменявшись любезностями, оба рассмеялись. «Тойота» тихо съехала с места.

В дороге останавливались дважды. Один раз — у симпатичного красного в белую полоску домика, где, как пояснил Джулиан, размещается полицейский участок. Там задерживаться не стали, только выгрузили на ступеньки бутылочку с ментовской мочой: жрите, мол, сами. Потом долго ехали по ярко освещенной, но пустой улице и встали возле высоченной аркады шоппинг-молла, а по-нашему говоря, торгового центра. Джулиан велел Тане подождать, сам же взбежал на галерею и исчез в ее глубине. Отсутствовал он минут пять и вернулся чрезвычайно довольный.

— Что купил? — поинтересовалась Таня.

— Держи. — Он плюхнул ей на колени кипу ассигнаций. — По четыре сотни на брата.