— Есть такая профессия — ходить по кошатникам и новеньких обламывать. И удовольствие, и продовольствие.

Словечко «cathouse» Тане прежде не встречалось, но смысл его был однозначен. В общем-то, она едва ли сразу догадалась, в какого рода пансиончик попала, но лишь после визита мистера О'Брайана поняла, в каком качестве.

Наверное, надо было утречком собрать все самое ценное, а потом, в городе, сбежать как-нибудь от Дарлинга и рвануть на поиски Сони Миллер, помощи просить… А может, и не надо. Еще не вечер…

— Сейчас мы его спустим, — сказал Джулиан. — Машину я уже подогнал. Потащим под руки, будто пьяного, чтобы никто ничего не заподозрил, если увидит.

Они с кряхтеньем подняли тяжеленного Эдди и поволокли к пожарной лестнице, остановившись лишь, чтобы запереть дверь в комнату. Никто им не встретился, в доме было тихо, хотя из-под некоторых дверей пробивался свет, а в одной комнате что-то негромко пели. Выйдя на улицу, они затолкали Эдди на заднее сиденье потрепанной серой «тойоты» и прикрыли чехлом. Джулиан завел мотор, Таня села рядом, закутавшись в черный плащ.

Несколько минут Таня молчала, давая телу и сознанию передышку. Ни слова не говорил и Джулиан, только напевал под нос что-то заунывное и крутил баранку, петляя по пустынным ночным улицам.

— А ты в курсе, что я — вполне официальная жена Аполло Дарлинга? — наконец подала голос Таня.

— А ты в курсе, что у него кроме тебя еще четыре вполне официальные жены? — в тон ей отозвался Джулиан.

— Как это?

— А так. Путешествует наш красавчик по разным неблагополучным странам, пудрит мозги местным дурочкам, денежки с них за деловой брак снимает, привозит сюда и сдает тете своей по сто двадцать за штуку.

— По сто двадцать чего? — не поняла Таня.

— Ну, не рублей, конечно. Фунтиков. Таня скривила губы. Дешевка!

— Ну и что эти… предшественницы мои? Покорно это дело проглотили?

— А что остается? Законы здесь мутные, запутанные. Такие браки вроде бы и признаются, а вроде бы и нет. Захочет британский супруг нужные телодвижения сделать — будет и брак законный, и гражданство, не захочет — будешь ты никто, вроде как нелегальный иммигрант.

— И ничего нельзя сделать?

— Не советую. Дорого, скандально и очень ненадежно. Высосут кучу денег — и все равно депортируют.

— Понятно… А внесудебным порядком с ним никто разобраться не пытался?

— Было, — после паузы ответил Джулиан. — Перуаночка одна с ним посчиталась.

Напоила в лежку, яйца леской перетянула и две ночи с него не слезала. Лечился потом, ампутации избежал, но и мужиком быть перестал. А перуаночка, кстати, исчезла, будто ее и не было никогда.