Светлый фон

ВОРОТА БОГА

РЕЙКЬЯВИК-ОКСФОРД

РЕЙКЬЯВИК-ОКСФОРД

17–24 июня 2009 года

17–24 июня 2009 года

1

На следующий день, в среду, К. К. и я вылетели в Исландию. Вместе с нами в самолете «Гольфстрим» находилось два телохранителя. Дуг и Дункан из «Морских котиков». Ни тот ни другой за все время не сказали ни слова.

Трайн встретил нас в аэропорту. Дуг и Дункан ехали на машинах сопровождения, предоставленных американским посольством. На «форде-бронко» Трайн провез нас по пустынному, продуваемому ветром лунному ландшафту между аэропортом Кеплавик и Рейкьявиком. В страшном волнении он рассказывал об оригиналах, найденных в саркофаге в Скаульхольте. Исландские археологи нашли не только утраченный текст «Саги о Гуннаре» и первоначальный вариант «Саги о Ньяле», которые в XIII веке были соединены в то, что мы теперь знаем как «Сага о Ньяле», — но еще и большое количество других, ранее неизвестных и очень интересных и важных для становления исландской культуры текстов.

В Институте Аурни Магнуссона Трайн провел нас по винтовой лестнице к хранилищу манускриптов в подвал. За толстой тяжелой стальной дверью с кодовым замком сохранялись письменные свидетельства истории Скандинавии и самые старые из рукописей Исландии.

Манускрипт, который я ему доверил месяц назад, был спрятан в картонной коробке, предназначенной, судя по надписи на ней, для «Саги об Эйнаре Скуласоне». Трайн открыл плоскую коробку и отодвинул слой защитной шелковой бумаги.

Евангелие Люцифера.

— Узнали что-нибудь новое? — спросил Трайн.

— Не очень много, — сказал я уклончиво. Дозированная информация…

— Как вы знаете, — он перевел взгляд с К. К. на меня, — мы подвергли анализу материал.

— Да, и что? — спросил К. К. с заметным беспокойством.

— Раньше мы предполагали, что материал — пергамент. Обработанная шкура животного. Но оказалось, это не так.

— Но что же это тогда? — спросил я.

— Понимаю, что звучит это довольно странно, но наши химики говорят, это синтетика.

— Синтетика? — повторил К. К. раньше, чем я успел отреагировать.

— Я же сказал, видимо, в анализы вкралась какая-то ошибка. Но мы не можем понять, в чем она.