За их спинами из машины выбрались остальные приехавшие оперативники.

– Кривошеин этот, глаза мокрые, красные… Совсем ненормальный, просто безумный, – сбивчиво объясняла Рита, – трясёт меня, спрашивает, в любви объясняется, клянётся, что Лариса ему больше жизни нужна. Говорит, мол, вся жизнь пропала… Говорит, что теперь одна надежда у него… И плачет, плачет, а то как вдруг закричит, кулаками замашет…

– Очень может быть, что он больше уже не машет ничем, – глухо произнёс кто-то из оперативников.

Романов откашлялся.

– Значит, приезжал. Да-с, приезжал и умчался.

– Умчался, – кивнула Рита, – я в окно посмотрела. Он от скорости сначала тут во дворе прямо круг сделал, мотор ревёт, колёса гудят… А что с Денисом? Где он? Вы нашли? Узнали что-нибудь?

– Сын ваш уехал из Полущёкова в одной машине с Ларисой, – сказал Сергей, – мою машину прихватили.

– Беда, какая беда, – заплакала женщина и упала головой на плечо полковника.

Тот погладил её по волосам.

– Эй, братцы, гляньте-ка! – крикнул водитель.

Все обернулись и проследили за его рукой. Сквозь голые стволы чёрных деревьев было видно, как по улице быстро ехал «жигулёнок».

– Это моя Зебра, – уверенно сказал Лисицын.

– Лариса за рулём! – крикнула Рита и побежала навстречу автомобилю, подняв руки. Платок повис на одном плече и болтался за её спиной чёрно-красным шлейфом.

– Рита, остановитесь! У них ружьё!

«Жигулёнок» резко затормозил перед самым поворотом, его занесло и откатило на заснеженный газон. Несколько секунд он ревел, завязнув в сугробе, затем смолк. Рита продолжала бежать, не слушая окриков милиционеров.

– Что будем делать? – повернулся к Сергею полковник. За его спиной оперативники доставали пистолеты.

– Она может выстрелить максимум два раза, если заряжены оба ствола, – сказал Сергей быстро и бросился вперёд.

Дверцы Зебры уже раскрывались. Из одной вываливался Денис, бледный, с выпученными глазами, с отпечатком кровавой ладони на подбородке и щеке. Мальчик выглядел совершенно обессиленным. Мать бежала к нему изо всех сил, спотыкаясь и пачкаясь о грязную поверхность асфальта. С обратной стороны «жигулёнка» решительно выходила Лариса, черноглазая, черноволосая, растрёпанная, похожая на демона. Она успела бросить на бегущего к ней Сергея мрачный взгляд и рванула на себя заднюю дверцу. Лисицын помчался быстрее, уже зная, что именно он увидит в следующую секунду, и понимая, что добежать до Ларисы не успеет. В его голове горячо пульсировал лишь один вопрос: «В кого она будет стрелять?»

Почти уже долетев до противоположной стороны, он оступился. Правая подошва поехала по льду вперёд, левая нога отстала, вывернулась в голеностопе, и он распластался во всю длину. Падая, он увидел, как Лариса взяла в руки ружьё и направила его перед собой. Сергей увидел чёрные срезы стволов. Лариса подняла ружьё, прижала приклад к плечу. Лисицын услышал рыхлый хруст снега под её ногами. Она шагнула назад, извлекая ноги из обледенелого сугроба.