На возницу офицер не обращает внимания: невелика птица, сразу видно. А вот этот парень наверняка тот, кто ему и нужен. Вишь, как сразу схватился, потянулся к кольту, но быстро обмяк, понял, что сопротивляться бесполезно. Офицерские глаза сверлят Чиркова.

— Снимай кольт! — приказывает офицер.

Парень неловко отстегивает пояс и снимает с него тяжелый кольт.

— Куда едешь? — спрашивает офицер.

Он, видимо, ждет, что парень будет запираться, врать, вывертываться. Но тот с суетливой готовностью лезет в карман, достает оттуда какую-то бумажку, протягивает ему и терпеливо молчит, пока офицер не торопясь ее изучает.

— В Мензелинск послали, — наконец произносит Данилка с готовностью, словно подбадривая офицера: спрашивай, мол, пожалуйста, а я на все отвечу, как на духу.

— Зачем послали? — все еще недоверчиво спрашивает офицер.

— Для связи.

— С кем должен связаться?

— Тут видишь какое дело… Отряд наш отступает из Дюртюлей. Так вот меня и послали сказать об этом, предупредить Мензелинск. Курьер я. В голосе Данилки искренняя угодливость, как у приказчика, пытающегося всучить покупателю залежалый и не очень качественный товар. Офицер продолжает быстро, деловито допрашивать. Чувствуется, что его радует удача. Не попадись этот малый, трудно пришлось бы ему. Пойди добудь все те сведения, которые сейчас выкладывают ему.

— Сколько человек в отряде? — спрашивает офицер.

Данилка сосредоточенно, словно прикидывая в уме, размышляет.

— Человек полтораста, должно быть, есть, — наконец произносит он.

— Как вооружены?

— Э, плохо, — говорит с осуждением Данилка. — Один пулемет, да и патронов мало. — Он сокрушенно вздыхает. — Люди уходят из отряда. Разве без оружия можно? По нас-то из пушек садят, а мы.

— Что, не нравится? — удовлетворенно улыбается офицер.

— Да кому охота помирать? Хоть белый, хоть красный. Что тут говорить…

Несколько секунд офицер молчит, очевидно решая, как ему поступить с Чирковым.

— Ты коммунист? — спрашивает он у Данилки.

— Что? Да нет, какой коммунист, — трясет головой Данилка. — Беспартийный.