— Мне никак не удалось бы скрыть своего имени, ибо меня знают и воспитатели, и дети… Мне известно, господин Рамфоринх, какими узами связаны моя и ваша семьи…

— Через эту бумажку? — Барон небрежно подвинул конверт с письмом Дервиза к себе. — Я не состою в родстве с Дервизами…

— В Испании, господин Рамфоринх, ваш сын был взят в плен республиканскими войсками…

Я обомлел. Стало быть, ей все известно!

— Да, да, — говорила она, обращаясь больше ко мне. — Мне это стало известно значительно позднее тех событий…

Барон мгновение молча смотрел на нее, обернулся ко мне. В его серых глазах настороженность и удивление.

— Я вижу рядом с вами моего сына!

Мать встала, я шагнул к ней навстречу, потянулся ее обнять, но она удержала меня, крепко сжала руку, и я первый раз в жизни увидел в ее глазах слезы.

Барон тоже встал, быстро прошел к двери, распахнул ее, удостоверился, что около двери никого нет, вернулся к столу. Он не мог подавить охватившее его смятение и молча смотрел на нас. Наконец уронил:

— Случайность?

Взгляд его серых глаз был холоден и строг, это признак гнева. В гневе и в раздражении он никогда не повышал голоса.

— Случайность на фронте протяженностью в тысячи километров?

Ну что же? Быть может, наступил и конец. Что стоила моя безопасность, если в опасности мать и Марьюшка. Никаких возможностей воздействовать на то или иное решение Рамфоринха я не имел. Что я мог противопоставить его неограниченной власти? Даже если бы он и не воспрепятствовал бы моему допросу в гестапо, мой голос не был бы услышан. И если бы следователь гестапо вдруг осмелился бы меня выслушать, вслед за мной и он был бы уничтожен, как и я. И каждый, кто прикоснулся бы к тайне моих связей с бароном, исчез бы из жизни. Только одно могло спасти мать, Марьюшку — его интересы, судьба его сына.

— Вам неизвестны некоторые обстоятельства, господин барон. Шесть лет назад я был в этом… селе.

— Подожди, Никита! — остановила меня мать. — Мне показалось, что ты о чем-то просишь господина Рамфоринха! Господин Рамфоринх, мы сейчас, конечно, в вашей власти… Но мой сын возле вас. И концы этой связи не здесь, и они недоступны и неподвластны вам!

— Вы меня пугаете? Вы мне пытаетесь угрожать?

— О нет, господин Рамфоринх… Просто объективная оценка сложившейся ситуации… Вы ищете выхода из этой ситуации. Я вам его подскажу! На короткое время устройте здесь детей… Учителя сумеют их развести по домам… Я уйду, уведу с собой эту девушку, и никто никогда из ваших не найдет меня…

— Куда вы уйдете?

Мать подошла ко мне, барон отвернулся к окну.