Голубев. Я и Шкаликов напали на автоматчика. Старик. Шкаликов сбил у него с глаз очки, я вырвал автомат. Я застрелил его, чтобы не поднял шума. И побежали… Но не в лес… В лес сразу нельзя. Хватятся, с собаками найдут. Мы скрылись под обломками. Огляделись. Оказалось нас четверо… Я, Шкаликов, Раскольцев и Власьев. Под обломками нас не нашли. Мы слышали собачий лай. Но в кирпичной пыли, на битом камне собаки не взяли следа. Ночью опять бомбили наши. Все, что удалось за день немцам расчистить, все было вновь разбито и разбросано. Ночь и следующий день мы сидели под обломками. В тот день немцы не выгоняли наших на работу. Ночью мы двинулись в лес. Шел мокрый снег пополам с дождем. Это удача. Собаки не берут след после дождя. Шли на запад. Так нам казалось надежнее. Вел Шкаликов. Он сказал, что у одного поляка разузнал дорогу к хуторам. Там мы надеялись выпросить какой-нибудь еды.
Голубев.Следователь. Вам не говорил Шкаликов, у какого поляка он расспрашивал дорогу?
Следователь.Голубев. Я не спрашивал… Мне было все равно. Поляков в лагере было много. Их тоже заставляли работать на укреплениях.
Голубев.Следователь. Кто пошел на хутор?
Следователь.Голубев. Шкаликов…
Голубев.Следователь. Почему именно он? Он знал немецкий или польский язык?
Следователь.Голубев. Немецкий язык знал у нас один Раскольцев. А что было делать с немецким языком? Мы шли к полякам.
Голубев.Следователь. Но почему пошел на хутор именно Шкаликов? Он что, очень смелый человек?
Следователь.Голубев. Наверное, не из трусливых! Мы оставались в лесу. Если бы он на хуторе наткнулся на немцев, ему спасения не было бы! У нас оставались какие-то шансы. У меня был автомат.
Голубев.Следователь. Он объяснил вам, почему вас решила скрыть эта полька?