И этими словами он подписал себе смертный приговор.

Старик поднялся, мрачный, решительный… и всадил в полицейского кинжал. Он сделался убийцей, отстаивая честь, потом, завладев векселем, стал вором ради своего сына!

— Знаешь, Люс, — сказал Гертлю, с восторгом глядя на него, — ты мог бы быть хорошим адвокатом! Ты произнес всю эту тираду, как заправский адвокат.

— Спасибо за комплимент, старина… Ты видишь, что настоящий убийца Фроле в наших руках; имея эти письма и показания относительно бриллианта, даже самые упрямые присяжные, думаю, не поколебались бы осудить его. Но тут еще одно обстоятельство, которое я не могу понять: это детальное сходство кинжала, которым он действовал, с теми, которыми были в эту ночь убиты и другие жертвы!

— Может быть, случай?

— Нет, при случае не может быть такого полного сходства: тот же клинок, та же ручка, то же выгравированное слово «вендетта» и особенно эта бороздка, в которой я обнаружил присутствие кураре, этого ужасного тропического яда. Если принимать во внимание сходство оружия и обстоятельства, сопровождавшие совершенные преступления, то здесь легко угадать месть со стороны некоторой группы лиц, а уж жертвы заставляют меня немедленно вспомнить о своем брате и Эрнесте Дютэйле. Но чего я не могу понять, это то, что де Марсэ причастен к этой компании, что у него оказывается кинжал, который, несомненно, сделан во Франции. Возможно, когда мы узнаем, как говорится, тайну этого преступления, то увидим в этом обстоятельстве косвенное влияние Шарля и его шурина, но сейчас никакие рассуждения не помогут нам обнаружить истину.

— Несомненно, де Марсэ — убийца Фроле; в случае, если нам понадобится нанести решительный удар, чтобы выручить твоего брата, если тот будет арестован, несмотря на все мои усилия разогнать тучи, собирающиеся над его головой, мы можем воспользоваться этими документами, и, в свою очередь, скажем господину де Марсэ: приготовьтесь…

— Нет, мой верный Гертлю, остановимся лучше на том наблюдении, которое мы собираемся организовать. Ты, в твои-то годы, еще питаешь иллюзии! Что такое, в сущности, агенты полиции? Простое орудие. Нас заставят передать документы в руки следствия, и они исчезнут, а игра будет проиграна.

— Ты думаешь, он осмелится обойти нас подобным образом?

— Давай только предположим, что он побывает у главного прокурора, женатого на второй его дочери, потом снова придет к де Вержену, мужу его старшей дочери… и все будет так, как я только что говорил.

— Почему же он не действовал подобным образом и по отношению к Фроле?