— Они, азиаты все, к земле непривычные, — пояснил Родиков. — Темный народ. Гоняют туда-сюда табуны и тем кормятся. Вроде дикарей.

— Ты, Андрюха, помолчи. За такие пакостные слова по роже съездить можно тебе запросто, — включился в разговор молчавший Семен Фокин, свесивший с арбы длинные ноги. — Никакие они не дикари, просто отсталые люди, сердце у них доброе, скотину для нас не пожалели. Ты, скажи мне, отдал бы за так свою конягу или, как они, верблюдов? Что молчишь?.. Нечем крыть, так хоть уважение имей. Самый, скажу по совести, сознательный народ. Учить только их надо революционному уму-разуму.

Колотубин тронул коня и отъехал в сторону, он мысленно одобрил совет Фокина. Во втором взводе почти все бойцы были солдаты-фронтовики. Это у них родилась идея установить на высоких арбах пулеметы: «Обзор хороший и всегда в боевой готовности… А в степи мало ли что может случиться!» Идея понравилась, и на десяти арбах разместили станковые пулеметы «максим» с прислугою.

Второй день похода идет к концу, где-то впереди колонны Джангильдинов. Там уже выбрали место для привала, доставили из колодца воду и разводили костры кашевары. Так было вчера, так будет завтра и послезавтра и нескончаемое число дней, пока отряд не пересечет дикую степь и не выйдет к Челкару.

Колотубин прикрыл глаза, и легкая дремота начала окутывать его со всех сторон. Хотелось прилечь и по-настоящему выспаться. Усталое тело просило отдыха. Комиссар вместе с бойцами сгружал со шхун ящики и тюки, потом укладывал на подводы и помогал крепить вьюки на спины верблюдов и лошадей.

Вечером, накануне выхода в степь, выстроили бойцов отряда и провели митинг. Говорил Джангильдинов, выступил комиссар. Объяснили обстановку, почему пришлось изменить маршрут, и не скрывали от бойцов предстоящих трудностей.

Заканчивая речь, Колотубин сказал:

— Кто не наедает рисковать своей шкурой, в тех революция не нуждается, мы неволить не будем. Корабли сегодня уходят назад, в Астрахань.

Из строя вышло всего четыре человека. Один из них, видимо клюнувший на чью-то агитацию, удивленно поглядывал по сторонам, явно ожидая, что сейчас вышагнут из строя десятки людей. Но ничего похожего не произошло. Тогда он, вобрав голову в плечи, воровато попятился назад на свое место в строю. Но его не пустили. Вытянулись десятки крепких рук, незадачливого бойца дружно вытолкнули на середину.

У трусов тут же отобрали винтовки и, посадив на шлюпки, под дружное улюлюканье отправили на шхуну.

2

2

Солнце стояло еще довольно высоко, когда основное ядро каравана добралось до очередного колодца, где передовой отряд уже подготовил место для привала.