— Дурачки! — рассердился на них полковник. — Всем запрещаю месяц играть в покер! А тренировки, между прочим, продолжать!

Полк «Нормандия — Неман» вернулся домой на «яках», с которыми прошел войну. Это был подарок Советского правительства Франции, ее вооруженным силам, ее народу. Если есть на свете золото человеческого общения, если оно сверкнуло ярче тысячи солнц, то вот когда это было и вот как это было: 15 июня 1945 года при проводах полка из России и 20 июня при встрече его в Париже на аэродроме Бурже. Особое счастье было в том, что несколько пилотов, считавшихся, по журналу полка, «пропавшими без вести», явились в этот день в Бурже и встали с полком в строй: Бейсад, Фельдзер, Майе, заключенный № 2332…

Ну а ЛФД, или бригада «Франкрейх»? Продавшие родину и потому ее потерявшие, они отступали до конца, до самого логова. Пока в логове не раздался выстрел; избавивший всех маленьких фюреров от повинности кричать с вытянутой рукой при встрече с любым фюрером побольше: «Хайль Гитлер!» История перевернула еще одну страницу. На то она и история, чтобы листать книгу времени вперед…

А нам ее обязательно нужно перелистывать назад, ведь как не бывает стариков, не проживших молодости, так и будущее не постигнуть и не прозреть без указующего в его сторону перста прошлого. Ведь на свете даже одуванчик не вырастет без корешков. Что причинно, то и следственно, что причинно-следственно, то и проницаемо, была б только память на все три дня истории, на вчера, на сегодня и на завтра, без обрывов и сновидений. Истинным прологом ко Дню Победы в мае и радостной июньской встрече в Бурже была для Франции вот эта речь генерала де Голля, сказанная им в декабре 1944 года, тут же по возвращении из Москвы.

«…Политика уловок и недоверия, проводившаяся между Парижем и Москвой в промежутке между двумя войнами, и их разлад в решающий момент лежали в основе возвращения вермахта на Рейн, аншлюса, порабощения Чехословакии, разгрома Польши — всех актов, которыми Гитлер начал захват Франции, за которым год спустя последовало вторжение в Россию. …Русские усилия, нанеся непоправимый ущерб немецкой военной машине, послужили основным условием освобождения территории нашей метрополии. Для Франции и России быть объединенными — значит быть сильными, быть разъединенными — значит находиться в опасности. Действительно, это непреложное условие с точки зрения географического положения, опыта и здравого смысла. Эта истина, вытекающая для народов из всего, что им пришлось пережить, господствовала, могу сказать, на переговорах в Москве. Оба правительства на этой основе пришли к выводу о необходимости особого союза между Россией и Францией; это, по мнению обеих сторон, основной этап победы, а завтра — безопасности».